🎧 Слухайте цей епізод також тут:
- Soundcloud
- Google Podcasts
- Spotify
- НВ подкасти
- MEGOGO (у застосунку)
Всім привіт, це «Напалм». І сьогодні у нас в гостях Саша, мешканка міста Маріуполь. Саша змогла виїхати з Маріуполя, зараз вона перебуває у безпечному місці. Але всі ці дні з початку війни вона була там. І сьогодні ми з нею поговоримо про те, що там відбувалося. Привіт, Саша. Дякую, що ти погодилася з нами поговорити. Розкажи, як це все почалося. Ти можеш говорити російською мовою.
Хорошо, спасибо. Началось у нас это все, как и во всей стране, 24 февраля. Начались взрывы со стороны Восточного микрорайона, который у нас пострадал в 2015 году.
Це там, де було із «Градів» або зі «Смерча»?
Да. 24 января 2015 года там из «Града» обстреляли целый жилой район. Тогда погибло много людей, которые просто жили своей жизнью. [А сейчас] в первые дни, [обстрелы] просто в привычку вошли. То есть стрельба эта в стороне Восточного, где-то далеко. Иногда чуть ближе, иногда чуть дальше.
Давай я так переформулюю питання: коли стало зрозуміло, що капець уже?
Когда начало прилетать не только по Восточному, а и в сторону центра.
Який це день був? Це десь 3 березня?
Нет, это было раньше, 26―27 февраля. Начались прилеты по городу, конкретно по тем районам, где я жила. Там, где рынок и магазины большие. В интернат попало. В школу попало. Выключили свет во всем городе 28 февраля. Но его починили 1 марта. Еще целый день свет был. А 2 марта полностью обрезало весь город.
Вас, маріупольців, не було у новинному інфопросторі до 10 березня. Тобто ви були, але ніхто не розумів, що там катастрофа відбувається. І ми не знали, що з вами всіма. Давай про ситуацію із їжею та світлом. Що було на той момент, коли ти виїжджала?
На тот момент, когда я выезжала, уже не было ничего абсолютно. Второго марта отключились свет, вода, связь следом за светом. Потому что вышки ничем не подпитывались. Газ пропал числа шестого. Тогда же было попадание в наш дом, в 5-й этаж. В соседней квартире снесло крышу. Тогда никто не погиб. Повезло. А мы вышли и пошли в сторону укрытия.
Тобто вони прицільно з танків чи арти стріляють по жилих будівлях?
Они фигачат во все стороны. Потом, когда я уже приехала в цивилизацию, открыла интернет, читаю, что это Нацгвардия и «Азов» обстреливают город. Ездят и сами себя там обстреливают. Такие страсти пишут, что на голову не налазит. А по факту было так. Нам [украинская] армия помогала просто не умереть от голода и жажды. Они нам привозили еду в укрытие. В нашем убежище находилось 160 человек. Из них где-то 60 — это дети разного возраста, от полутора лет и старше. Они помогали нам просто выжить. И мы выживали.
Єдине, що ми бачили звідти — це відео, яке постив «Азов», де вони роздали хліб та воду. І це єдине, що взагалі було з Маріуполя. Як виглядало місто, коли ти виїжджала звідти?
Мы все это время находились в Приморском районе. Но в какой-то момент нужно было забрать лекарства из волонтерского центра. Мы поехали через центр под обстрелами. Я увидела город. Это была, как в фильмах показывают: параллельная реальность, когда она х*евая. Дыры в домах, трупы лежат просто на земле. Ни одного стекла, ни одного окна, ни одного дома целого. Мы проезжали мимо корпуса ПГТУ, нашего университета, и там просто не было четверти здания. Там какой-то чувак фоткал, репортер, потом, наверное, выложили это все.
Я тобі навіть скажу, хто це був — Євген Малолєтка, він працює для Associated Press, і ми в нього брали теж кілька фото. Він теж виїхав, із ним все окей.
Это хорошо.
Мені знайома казала, що в їхньому дворі ховали людей. Я так розумію, що під обстрілами припинилися усі спроби ховати людей централізовано.
То, что люди хоронили в своих дворах, — это правда. Потом это прекратили делать. Тела просто накрывали какой-то простынкой. Либо одеждой этого же человека. Город уже даже отстроить не выйдет. Там нужно все бульдозером убрать, поставить памятники там, где больше захоронений, и строить все заново.
А що місцева влада? Щось від них було чути?
Вообще ничего не знаю. Единственное — что починили свет один раз 1 марта. И с тех пор все, больше от власти мы ничего не ощущали. Например, воду чистую возили — организация «Струмок» называется. Это не городские власти, это просто «Струмок», которые раздавали людям бесплатно воду. Баклажки 19-литровые, они даже эти пломбы ставили на них, чтобы донести их можно было.
Мені важко уявити, як вони це все знаходили. І як вони це возили.
Без понятия, как они это все находили. Но они находили. И сейчас я читаю мариупольские группы. До сих пор люди могут на «Струмке» получить воду.
Давай про день, коли ви вирішили, що потрібно виїжджати. Тому що у нас тут була купа новин про коридори.
Коридоров не было.
Усі ці коридори не працювали, і люди просто на свій страх і ризик тікали звідти?
Да. Первые люди из нашего укрытия выехали 15 марта. До одиннадцати утра. Они просто собрались, и где-то треть людей сели по машинам. Но машины были наполовину заполненные, на четверть. Люди боялись выезжать.
Вони вишикувалися в колону? Чи як це відбувалося?
Да. Мы потом смогли созвониться с одной из женщин, которые уехали, она сказала: «Да, мы поехали колонной, долго стояли в Мариуполе на блокпосте». И она нам сказала, по какому маршруту лучше ехать: Мариуполь — Мелекино — Мангуш — Бердянск — Токмак — Васильевка — Запорожье. Потом такие же сообщения нам пришли от ДСНС на телефоны. У нас одно место было, где ловила связь. Две плиточки, на которые мы становились. И нам начали приходить сообщения, что есть такой коридор.
Бердянськ під російською окупацією?
Да.
А Мангуш?
Тоже.
І Мелекіне?
До Мелекино мы не доезжали. Там поворот был перед Мелекино.
Розкажи, як ти їхала з Маріуполя до Бердянська. Були російські блокпости?
Мы выехали 16 числа, когда поняли, что большинство уезжает из укрытия, и там оставаться нельзя. Не так страшно было умереть от снаряда, как от налета каких-нибудь мародеров. Мы прыгнули к женщине в машину и поехали. На Мангуше мы увидели, что там явно не наши. Орки уже даже себе номера на машины железные где-то взяли, триколорные.
Із російським прапором?
С российскими флагами прямо уже выбитыми на номерах! Я была очень шокирована. Ладно. То, что у них эти буквы Z в одну и в другую сторону. Это все лирика. Мы когда въехали в Мангуш, перед нами было машин двадцать. И мы очень долго стояли на блокпосте. По Мангушу было 4 блокпоста. Самый последний уже на выезде в сторону запорожской трассы. Мы там простояли часа два с половиной. Просто, чтобы эти чуваки открыли наши паспорта, посмотрели. Открыли багажник, посмотрели. И мы поехали дальше.
Я так розумію, що у вас у машині не було чоловіків?
Нет, мужчин у нас не было. У нас были одни женщины и ребенок. Нам это, конечно, на руку сыграло.
Бо мені здається, що вони не пропускали тих, у кого були чоловіки.
Пропускали. Кучу вопросов каких-то дурацких задавали. Некоторых обыскивали. А мы продолжали ехать маленькой колонной. Но потом мы совсем их потеряли из виду. Потому что кто-то задержался на блокпосте, кто-то вырвался вперед. По итогу, в какой-то момент ехали уже одной машиной.
Окей, ви в’їхали в Бердянськ. І як він виглядав?
Был блокпост перед Бердянском. Там стоял мальчик с усиками, записывал номера машин в тетрадочку. Потом мы повернули в сторону Бердянска. Нас остановил бурят. И водителю говорит: «Возьмите паспорта и подойдите к окошку». Она вышла из машины, взяла наши паспорта. А окошко — это просто груда камней, которые друг на друга поставлены. И там отверстие. Она туда дала паспорта. Они то ли фоткали их, то ли переписывали, скорее всего, просто в тетрадку. Потому что она приносит клочок бумаги и говорит написать свои номера телефонов. Мы конечно написали из головы какие-то номера и им отдали. Нате, звоните. И въехали в Бердянск. Там везде висят украинские флаги.
Люди виходять?
Да, у них митинги проукраинские очень часто. Настрой у бердянцев боевой. Люди замечательные. Когда мы въехали в Бердянск, я вспомнила, что у меня там есть знакомая журналистка. Я ей написала, она сказала ехать по такому-то адресу, там волонтерский центр. Мы туда приехали, нам нашли ночлег у местной женщины. Там таких адресов очень много. То есть люди просто дают свои адреса, приезжают беженцы. И сколько человек они могут заселить, столько и берут.
Розкажи про пальне і заправки. Як народ там вирішував це питання?
По легенде, которая была в Бердянске, топливо привозили исключительно для беженцев из Мариуполя.
За місцем реєстрації? Ти показуєш паспорт, і тобі дають?
Да. Показываешь прописку. И только таким образом можно было получить топливо. И естественно, оно там стоило денежку. Девочка, которая с нами приехала, с полпятого утра до двух часов дня стояла на заправке за топливом. Давали 20 литров, но она кому-то доплатила, получила 26.
Люди стояли по несколько дней в очередях, и не всем доставалось топливо. Нас просто преследовал фарт какой-то. И нам повезло, что наша девочка оказалась очень упрямой. Отморозила себе все, но по итогу топливо забрала.
Мені не дуже зрозуміло, що таке «кілька днів у черзі». Як це виглядає?
На несколько километров очередь выстраивается, все ждут. Комендантский час уже никого не волнует. Каждый раз это была новая заправка. И нужно было каким-то образом узнать, на какой заправке будет топливо завтра, чтобы там занять очередь с ночи и под утро. И быть уже трехсотым за этим бензином.
Ні, трьохсотим бути не треба точно.
Да. Оговорочка.
А що в Бердянську з магазинами? Є продукти?
Нет. Продукты — это то, что доедают. В магазине одна буханка хлеба на руки. Видно, что оттуда все выгребают потихонечку. Мы зашли в такой магазинчик у дома. «Кола» и «Моршинская» есть. А вот макарон и круп там нет вообще нигде. Это считается на вес золота.
У Києві в якийсь момент в магазинах була фуа-гра, а хліба не було.
Да. Там была колбаса, мы взяли килограмм варенки, оставили добрейшей женщине [у которой остановились] еще чай. Туда ничего не завозят. Ничего!
Від Запоріжжя до Бердянська є російські блокпости, туди ніхто не хоче їхати навіть за шалені гроші. Тому в магазини теж нічого не звозять.
Не завозится, да. Туда просто боятся ехать. Может быть, кто-то и ехал, просто они перехватывали по дороге. Пока мы ехали из Бердянска в Запорожье, было блокпостов штук 20―25.
До речі, скільки ви їхали з Маріуполя до Бердянська і з Бердянська до Запоріжжя?
Из Мариуполя в Бердянск мы выехали в 8 утра. Где-то в 15:00 мы приехали в Бердянск, с учетом всех остановок, потом мы повернули не туда.
А яка там відстань? 200 км?
Из Мариуполя до Бердянска? Километров 100! Даже 80. По дороге везде валяется техника орков. С этими Z. Еще местные не растащили до конца ее всю. И нужно было объезжать эти завалы по селу. А у нас было всего пять литров бензина, который мы палили просто, пока стояли в этих очередях. Мы сильно переживали, что у нас до Бердянска не хватит топлива.
Потім із Бердянська до Запоріжжя ви їхали?
Да, на следующий день. Выехали мы в 07:20, по Бердянской трассе. Стояли в очереди под блокпостом 2,5 часа опять. Чтобы опять какой-то бурят посмотрел в окошко.
Я тобі просто потім надішлю фото всяких бурятів, мені друзі присилають. Такі, знаєш, «наречена-наречена, як картопелька печена».
Мы тут серьезные вещи обсуждаем вообще-то.
Це просто, щоб кожен бурят закінчив свій похід по Україні.
Да, я думаю, те буряты уже чем-то закончили. У нас в машине была собака. Маленькая, американский бульдожек. И он у меня на руках сидел, когда мы подъехали к этим бурятам. Я впереди сидела, на пассажирском месте, и этот собаченок сидел у меня на руках. И они каждый же нос свой макает: «Ой, а что это, собачка у вас?» И я как-то на автопилоте взяла и чмокнула эту собачку. Он такой: «Ты что, поцеловала собаку?» Отъезжаем, а подруга говорит: «Ну конечно, они там их у себя едят, а ты тут ее целуешь».
Отъехали от Бердянска буквально 7 км, и начинаются блокпосты каждые 10 км. Очень долго ехали по трассе. Я карту открыла, и гугл-карта мне по факту выдавала, где эти блокпосты — красную полосочку рисовала по дороге, где там остановки.
Пробка?
Да, пробка. Хотя мы подъезжаем, а пробки нет. А вот блокпост там стоит.
А де вже почалися українські позиції?
Это было на выезде из Васильевки. Это просто поле, и через него дорога, потому что мост был взорван, который напрямую вел до Запорожья. И повсюду машины стоят, и они не движутся. Мы думали, что будем стоять до завтра. Люди повыходили из машин, хотя так категорически делать нельзя, мало ли что там в поле валяется. Постояли мы минут десять. Потом начали стрелять где-то очень близко из тяжелого, и резко все сели в машины, началось движение. И я увидела мужика в военной форме. Смотрю и думаю: «Вот пидор, украинскую форму где-то украл». Потому что он в пикселе шел. А подруга говорит: «Я украинский флажок у него увидела». Выезжаем из этого города ― стоит блокпост, и огромный украинский флаг на нем. Мы в слезы, просто в сопли. Неужели?! Просто не верилось, что мы выехали оттуда. И нас ни на одном украинском блокпосту не остановили. Выехали из Васильевки и поехали очень быстро.
Багато хто каже, що коли бачиш вперше за два тижні українського військового…
Это непередаваемо, мы сидели и рыдали, пока не доехали до Запорожья. Просто солнце стало ярче светить, вокруг все зеленее, теплее. Потому что когда мы выезжали из Мариуполя и въехали в Мангуш, я увидела военную машину, а на ней нарисована буква Z. Чуть не стошнило. В Мангуше еще видели «буханки» милицейские, «ДНР милиция». Все это время, получается, они их туда стягивали?
Так.
И повсюду эти Z, Z, Z.
Ти приїхала потім із Запоріжжя відразу до Дніпра?
Да. Мы приехали в Запорожье, колонна поехала в «Метро», там прием беженцев. Волонтеры совместно с полицией на камеру снимали номера машин, чтобы не записывать их в тетрадочку. Все-таки технологии у нас есть. Переписывали данные паспортные. И нас приглашали пойти что-то перекусить. Если негде жить, то там волонтеры сразу этим занимаются. Мы провели в Запорожье буквально час. Сели в машину, поехали в Днепр.
В Запоріжжі все спокійно?
На тот момент, когда я там была — спокойно. Только я уехала оттуда, пару дней проходит, читаю новости, под Запорожьем стрельба. Это все очень относительно. Потому что Васильевка тоже под Запорожьем. И там эти придурки стоят. Понятное дело, там будет стрельба. А мы просто проскочили везде.
Як ти кажеш, фарт на вашому боці.
Да, просто фартануло.
Круто, що все ок. З Дніпра ви поїхали далі і хотіли в Умань. А чому ви до Умані не доїхали?
Мы в Днепр приехали, начался комендантский час, остались с ночевкой. Нас вписали волонтеры в детский сад. Заставили поесть, хотя есть вообще не хотелось. Замечательные люди, видно, насколько все объединились, такого я не видела никогда. Люди все дружные, все входят в положение.
Чи можна відновити твоє місто? Чи це буде, як Алеппо?
Я думаю, что это будет абсолютно новый город, с новыми домами. Потому что каждую минуту где-то что-то прилетает. Мы выезжали по Приморскому району, был микрорайон, где особо не прилетало. «Особо не прилетает» — это когда один-два дома в дырах, а остальные стоят. Но это, опять-таки, когда мы уезжали. А потом еще по этому району били корабли с моря. То есть не факт, что там что-то осталось сейчас.
Завода, я думаю, у нас не будет. Его оттуда нужно убрать. И сделать из Мариуполя курортный центр.
У центрі Варшави є затишні вулички, де здається, що там будинки XII століття. А потім бачиш табличку, що це ЮНІСЕФ і ООН побудували у 1990-х із гіпсокартону. Тому що під час війни центру не стало.
Нет, Мариуполь будет полностью новым городом. Там нечего ремонтировать, только строить все заново. У нас уже до войны было все красивое и новое. Город расцветал. Мы не остались на уровне 2014-го.
Дуже прикро, що в місто вкладалися гроші, воно стало красивим. Росіяни думали, що їм там будуть раді. А виявилося, що ніхто не радий. І вони вирішили місто знищити.
Есть еще одна проблема — оккупанты насильно вывозят людей из Мариуполя в россию. Или сначала в Новоазовск. Забирают у них паспорта, дают им какие-то карточки и непонятно куда везут. Истории, конечно, разные. Но вывод остается один: оттуда вывозят людей не в Украину.
Те, що вони зробили, — це геноцид. Інакше це просто не можна назвати. Десь за два дні до того, як ти виїхала, з’явилася інформація, що буде коридор у Новоазовськ. І ми скрізь писали, що не треба сідати в ці автобуси, бо взагалі невідомо, що там буде відбуватися. Незрозуміло, звідки легше дістати людей: із Маріуполя чи з Новоазовська.
Да, ты прав. Я вот не знаю, что с моим дедом. Куча друзей там. Именно левобережных, с которыми уже нет связи долго. Уже начинаешь задумываться, что, возможно, их уже увезли в россию. Как их потом оттуда доставать? Я не знаю.
Ми сподіватимемося, що не потрібно буде їх діставати. Тому що не буде росії. І все буде добре. Я тобі дякую за те, що ти згодилася розповісти усе. З нами була Саша. Вона мешканка міста Маріуполь. Це був «Напалм», 5-й випуск. Дякуємо, що слухаєте нас. Підписуйтеся на нас на всіх платформах: Spotify, Google, Apple, Megogo. До нових зустрічей.