Портал «Стоп коррупции» опубликовал копии документов, в них речь о том, что в 1998 году Пролетарский райсуд Ростова-на-Дону якобы вынес вам приговор в деле о мошенничестве и подделке документов. Якобы вы получили 5 лет заключения условно.
Если мы принимаем все, что говорят в России, за чистую монету, если мы живем такими стандартами, то скажу: это ложь. Давайте определимся, кто для нас Россия. Я определился на 100% в 2015 году. Я был на Майдане, о чем никогда в жизни не кричал. Не вешал плакатов. Я в жизни не мог представить себе, что я — человек, который служил этой стране, — буду обвинен в том, что я пророссийской направленности. Я знаю на 100%, эта страна ― страна свободы, и единственный враг ― это Россия. Я не связываю себя с Россией. Я не гражданин России и не являюсь им — ни понятийно, ни фактически.
То есть судимости у вас в России нет?
Нет. У меня есть уголовное производство, которое по мне завели из-за экстремизма и моей гражданской позиции в 2015 году. Потом, в 2016 году, моих родителей вызывали в ФСБ.
Чем вы занимались с 1990-х по 2000-е?
В 2000 году один из моих ближайших друзей, с которым занимался [дзюдо], погиб от передозировки. В то время огромное количество людей поглощали героин. Для меня это послужило катализатором. Я и еще два товарища решили, что будем помогать людям, страдающим от алкогольной и наркотической зависимости, и записались волонтерами в «Исход». Там в одной структуре было две организации: одна религиозная — протестанты, баптисты, а другая социального характера. Вот во вторую мы и записались. Я ездил в Иваново, для больных детей валил лес, мы кормили бездомных. Всем, что касалось волонтерства, я занимался с 2000 года.
В этом центре были жесткие порядки: вымогательство денег, избиения.
Есть куча разных реабилитационных центров, есть миллионы программ, где есть избиения, пытки, насилие. В государстве не существует закона о реабилитации, на этом фоне появляются частные организации, которые этим занимаются. Кто-то — по закону совести, кто-то — по закону, который прописан в Конституции. В российской организации «Исход» я занимался волонтерской деятельностью больше десяти лет.
На какие деньги вы жили? На деньги фонда?
Да. И я вам скажу: я не нажил ничего себе. Я не богатый человек. Я, попав на работу в качестве заместителя министра внутренних дел, каким пришел, таким и ушел оттуда. Я не крышевал никого, не грабил, я работал. Никому не интересно, никто не спрашивает: «Сколько ты спал?», «Сколько ты общался со своим ребенком?», «Уделял ли ты внимание своей семье?» Нет. Я служил. Можно многое сказать о моем характере — да, он тяжелый, но такой, какой есть. Я не в «институте благородных девиц» служил, я служил с мужчинами, которые, извините, ругаются матом и пьют водку. Если все думали, что я с ними разговариваю на французском — нет. Далеко не на французском и порой очень жестко.
Десять лет вы волонтерствовали и жили на пожертвования в этот фонд?
Мне нужно было одеваться и питаться. На тот момент у меня не было семьи — было проще. Я брался за любую работу — от разгрузки вагонов до ремонта в квартирах. Я не сидел и не просил подаяние — не тот характер. Всю свою жизнь я пахал. У меня небогатые родители, у меня нет бизнеса. Он у меня не появился и за последние два года. Вот тысячу дел хороших сделай, один раз обгадишься — будут закатывать в асфальт до упора.
Ваша биография, опубликованная на сайте МВД и в официальных источниках, очень скудная и эпизодическая. Вот сейчас появляются документы о судимости, а вы говорите, что это неправда.
Это ложь.
Как вы познакомились с «единороссом», спортсменом и депутатом Госдумы Николаем Валуевым?
Очень просто. Я занимался волонтерской деятельностью и профилактикой здорового образа жизни, я понял одну вещь: если об этом скажу я — человек никому не известный, никто не услышит. Но если об этом заявит какой-то спортсмен, это будет существенно. Поэтому я искал выходы. Это мог быть Николай Валуев или любой из известных спортсменов, до кого мне удалось бы достучаться. Что я делал с Николаем Валуевым? Я работал с Николаем Валуевым в двух вещах — его приезд в реабилитационные центры для алко- и наркозависимых. Есть общие фотографии, которые с таким удовольствием выставляют [в сети]. И есть другая сторона: я занимался критичными детками с онкозаболеваниями, детками, которым осталось [жить] месяц, два или три. Была такая история, называлась «Осуществи мечту ребенка». Знакомые волонтеры рассказали мне, что есть мальчик Борис, который очень хочет, чтобы к нему приехал Валуев. Я его привез. И после этого целый год к деткам, которым осталось вообще ничего [жить], возил разных людей, в том числе Николая Валуева.
Вы сейчас с ним общаетесь?
Господи, ну зачем? Давайте представим на секунду, что это правда. И я, идиот, вам скажу: «Да, у меня тайная переписка с Валуевым». Он же там председатель, или кто он там — сотрудник Госдумы. В здравом уме я вам так отвечу? Я с этим человеком не общаюсь, ничего общего у меня с ним нет, не было и быть не может.
Потом вы занимались еще одним реабилитационном центром?
Да, в другой организации — «Центр здоровой молодежи». Они пригласили меня работать. Организация и сейчас, по-моему, работает. Она зародилась в Харькове. Ребята из Харькова поехали в Россию, там открывали реабилитационные центры и занимались реабилитацией.
На видео 2014 года руководитель реабилитационного центра Евгений Нерух говорил, что подопечные центра проходят ресоциализацию на базе спортклуба «Оплот» Евгения Жилина.
Теперь еще и Евгения Жилина сюда вставили. Это было до Майдана. Был такой Алексей Олейник — чемпион мира по боям без правил. «Оплот» — единственный спортивный зал, который позволил бесплатно тренироваться ребятам, проходившим реабилитацию. Туда ребята ходили и занимались ОФП. И с ними занимались бесплатно, потому что организация благотворительная. Но когда случилась Революция [достоинства], с этими людьми прекратили всякое общение, потому что Евгений Жилин и еще один господин уехали в Россию и там проживали. Зал «Оплот», насколько мне известно, закрыли. Туда зашли пацаны из «Правого сектора» и забрали этот зал. Никаких взаимоотношений, переплетений с этими людьми у меня не было. Вообще. И быть не могло.
Но вы же знали, чем Жилин занимался во время Евромайдана?
Конечно, знал.
Вы с ним не общались?
Вы время посмотрите, когда ребята занимались и когда это все закончилось. Там же все четко видно и понятно. До Революции, до Майдана и после Майдана.
И с Нерухом вы тоже не общались потом?
Нерух скончался….
В 2018 году от передозировки?
Женя, царство ему небесное, умер не от передозировки. У него было 45 килограмм лишнего веса. Врачи ему рекомендовали заниматься спортом и сесть на диету. У него лопнул клапан. Никакой передозировки. Вот что за привычка у людей уже мертвого пинать.
Хорошо, вы занимались «Центром здоровой молодежи» в России…
Не занимался. Я там работал с человеком — со специалистом по связям с общественностью.
По данным журналистов, вы получили первый российский паспорт 12 ноября 2003 года в Ростове-на-Дону. А потом, в июне 2012 года, получили новый паспорт. О том, что этот паспорт сейчас недействительный, данных нет. У вас есть российское гражданство?
Нет.
Откуда тогда все эти данные? Еще есть информация о российском заграничном паспорте, который вы получили в 2012 году и который не числится в списке недействительных.
Что там действительно в России или недействительно, я обсуждать не буду, потому что это Россия. Мы с этой страной воюем. И все заявления, которые делает Россия, мне неинтересны. Мне плевать на Россию. Я не являюсь гражданином Российской Федерации.
Вы говорите, что у вас нет российского гражданства.
Я не гражданин России, я бывший гражданин России. Нет у меня российского гражданства. У меня нет ни российского паспорта, ни российского гражданства. У меня есть украинский паспорт, украинский загранпаспорт, а российского у меня нет. Это мой выбор. Моя гражданская позиция.
Когда решили переехать в Украину и почему?
Меня пригласили сюда работать.
Кто?
Туда же — [заниматься] волонтерской деятельностью, специалистом по связям с общественностью. Центр зародился в Харькове, ребята-волонтеры поехали в Россию, там открыли центр, а тут осталась материнская компания, которая занималась вопросами реабилитации.
Украинское гражданство вы когда получили?
В 2019 году.
Вам президент Владимир Зеленский его дал?
Я прошел всю длинную цепочку от А до Я. У меня все в рамках законодательства. Разрешение на временное проживание, на постоянное проживание.
Когда вы переезжали в Украину, вы были гражданином России, но все время отправляли документы в посольство?
Конечно. Отправной точкой стал Майдан. Тогда я решил, что не хочу быть гражданином страны-агрессора. Сюда докладываем историю с Грузией в 2008 и 1989 годах. Потому что [Россия] сломала мою жизнь, жизнь моей семьи и продолжает делать это до сих пор.
Не помните конкретный месяц в 2019 году, когда вы получили украинское гражданство? В МВД вас назначили в сентябре 2019-го. Вид на жительство вы получили до сентября?
Месяц не помню, точно до.
Вы переехали в Украину и начали работать в «Международной антинаркотической ассоциации».
Там есть и «Центр здоровой молодежи», и «Международная антинаркотическая ассоциация» — каждая из этих организаций занимается своим делом. Я работал и в «Центре», и в «Ассоциации». Занимался светским направлением — это работа с общественностью, привлечение звезд к проблематике и профилактика реабилитационного центра. Внутренними процессами — работой с алко- и наркозависимыми — я не занимался
Вы с Зеленским познакомились в этом центре?
Да.
Потому что вы приглашали в том числе и его?
Вот правильно. А то [все говорят], только с Зеленским познакомился. Я познакомился с десятками и сотнями людей, когда их приглашал.
Помните, кто вас познакомил?
Конечно, помню — я сам.
Как это было?
Я созвонился с Марией Левченко, мы договорились, что я приеду к ней в офис — они тогда на «Интере» работали.
То есть с вашей нынешней женой вы познакомились раньше, чем с Зеленским.
Да, после знакомства с Марией мы еще ждали около полугода, пока у нынешнего президента появилась возможность приехать-таки к ребятам в реабилитационный центр.
То есть, по сути, помогла Маша?
Этому помогала моя настойчивость. Ребята очень ждали. Это [приезд известных гостей] хорошая мотивация для ребят на реабилитации. Наркозависимый — это человек, который никому не интересен.
Зеленский в 2018 году открывал один из филиалов этого центра.
Никогда он не был на открытии. Он был в реабилитационном центре и в «Спортивно-терапевтическом лагере», который летом проводили «Центр здоровой молодежи» и «Международная антинаркотическая ассоциация».
Зеленский в одном из центров реабилитации.
«Бабель»
У вас в трудовой биографии значится, что вы работали только с 2017 по 2019 год…
В «Центре здоровой молодежи» и в «Антинаркотической ассоциации» была такая же ситуация, как в России — волонтеров никто не хотел оформлять. Поэтому основная часть людей были в подвисшем состоянии — без оформления.
А как эту работу оплачивали, из пожертвований?
Да.
Здесь вы не зарабатывали много денег, судя по декларации.
Это правда. Я и сейчас не стал богатым. Наличие кресла и его отсутствие никак не сыграло в моей жизни.
Вы купили машину, вы арендуете дом, зарплата за год у вас была 815 тысяч 44 гривны. Еще 360 тысяч у вас лежит в банке, $23 тысячи наличными.
Я — тот самый человек, как бы громко это ни звучало, который не брал взяток. Именно поэтому есть конкретный результат работы. А вот интересно, у кого-то из журналистов возникнет желание говорить не о моем характере, не о моем поведении, а о результатах работы?
Я вам не читаю морали и о вашем характере не говорю, мы просто идем по хронологии.
Могу я хоть здесь выговориться?
Вы говорили, что пост вам предлагали дважды. Первый раз вы отказались, второй согласились. Все-таки, кто вам его предложил?
Второй раз предлагал президент. А до этого — не президент.
А точнее?
Позвонил человек и сказал: «Есть такое видение, что ты по этому поводу думаешь?» Я сказал, что я в МВД не пойду. Мне говорят: «Замминистра». Я говорю: «Мне без разницы. Не пойду». На тот момент я понимал, что такое департамент борьбы с наркопреступностью, у меня была плотная коммуникация с органами, я больше двух лет передавал информацию о нарколабораториях и не видел никакого результата, делал выводы. Мы об этом много беседовали, в том числе с Владимиром Александровичем, я ему рассказывал, как это должно работать, я понимал, что нужно делать, как нужно делать. Наверное, зная, что я человек с большим опытом, с огромным количеством информаторов, с опытом работы в этой области, мне и предложили. Плюс знали мой принципиальный характер, знали, что он непростой, знали, что я жесткий, что я недоговороспособный… Это одна из причин, почему я уже не заместитель министра.
Второй раз вам предложили должность, вы согласились.
Я согласился на определенных условиях. Я сказал, что у меня будет карт-бланш, что я буду убирать всех, кто там был. И заведу всех, кого считаю нужным, я буду полностью контролировать этот процесс и другими вещами заниматься не буду, я не понимаю в других сферах ничего.
А карт-бланш вам на какое время давали?
Мне сказали: «Покажешь результат — будешь работать дальше. Не будет результата — напишешь заявление». Я сказал: «Без проблем».
Учитывая, что у вас есть орден, президент был доволен результатом.
За год мы показали результат. Мы провели операцию, которой не было за всю историю независимости Украины. Вы наверняка слышали, как полиция изъяла 400 килограмм кокаина и на несколько миллионов амфетамина. Мы работали не покладая рук.
Мне кажется, вы до сих пор не согласны с тем, что вас уволили.
Я не держался за это кресло. Я со спокойной душой написал заявление и ушел. Это приказ президента. Я не могу по-другому. Мне многие говорили, что не видят с юридической точки зрения [нарушения]: «Ты ничего не сделал ― ты можешь не писать заявление». Я сказал: «Это мой выбор». Потому что если мое поведение бьет по президенту — я совершил ошибку. Я написал заявление и ушел.
Ну, инцидентов было два ― это то, что на видео.
Нет, смотрите! Три! Четыре! Десять их, сотни их было! Вот мой характер ― вот такой.
Ни одна должность не дает вам право так себя вести.
Не дает. Окей, я недостоин — я написал заявление.
По просьбе президента.
При чем тут это. Президент высказал свою позицию. И я сделал выводы.
Вам лично?
Не мне, он написал об этом в Facebook.
У вас не было разговора? Вы его друг.
Нет, мы не разговаривали на эту тему.
То есть спустя сутки после скандала вы прочитали пост в Facebook от президента о том, что он просит Кабмин вас уволить. И сейчас вы с ним не обсуждаете эту ситуацию.
Нет. Зачем?
Объясниться.
Объясниться по поводу чего?
Когда Николай Тищенко попадал в скандалы...
Да я не Николай Тищенко! Не сравнивайте меня ни с Николаем Тищенко, ни с другими людьми. Я — это я. Я совершил проступок и я несу за него ответственность.
Но есть еще ваша жена Мария, которую задевает этот скандал.
Не знаю, каким образом вы переплели мою ответственность с Машей, с моей супругой. При чем тут Мария [Левченко] и при чем тут Александр [Гогилашвили]? Во-первых, имена разные, во-вторых, она — девочка, а я — мальчик. Мой проступок подставил президента. Это моя ошибка. Но я понес за нее ответственность.
Политическую ответственность.
Я не политик. Я прямой как стрела. Именно поэтому не совсем удобный, абсолютно всем неудобный. Такого бардака, который сейчас происходит, я не видел никогда в жизни.
Бардака где?
А везде. В системе, в Министерстве внутренних дел. Когда голова не знает, что делают ноги, а ноги не знают, что делает голова.
Этот бардак был и при [Арсене] Авакове, и при [Денисе] Монастырском?
Вот опять! Есть такой штамп: «А вот при Авакове такого не было». Каждый руководитель руководит по-своему — так, как он видит. Я не вправе обсуждать, как поступает руководитель.
Пытаюсь понять все-таки, о ком вы.
Обо всех сразу.
То есть и об Авакове, и о Монастырском.
Обо всех.
Вы сейчас уходите от ответа
Несмотря на то, как относится сейчас монобольшинство к Арсену Борисовичу, я не говорю о нем как о политике. Я говорю исключительно как о человеке. С этим человеком мне всегда было приятно общаться. Это человек большого ума, очень мудрый, огромное количество знаний у человека. Я не лезу с фонариком в его кровать и в его грязное белье. Мне неинтересно. Но вот в общении для меня он очень мудрый человек, с большим опытом.
А что касается Монастырского?
Это разные, полярные люди. Денис Монастырский — человек нового времени. Арсен Борисович — это человек с мудростью.
Давайте вернемся к вашему назначению и предложению Владимира Александровича. Насколько я понимаю, это было общее видение и с Арсеном Борисовичем.
Да не знаю, я ж там не присутствовал. Какое там было общее видение, как они между собой там [общались]...
Накануне назначения в МВД вы проходили спецпроверку?
Естественно. Раз мне дали допуск и все остальное — наверняка ж.
Допуск к чему, к гостайне?
Я не знаю, к чему допуск дают. Какой-то ж допуск мне дали к работе.
А с результатами спецпроверки вас ознакомили?
Без понятия. Ну, раз работал, значит, как-то это проверяли. Это вопросы не ко мне.
Вы упомянули, что не смогли забрать диплом и у вас не было высшего образования.
В смысле «не было высшего образования»? Вообще, у меня их три, получается. Если вас очень интересует мое высшее образование, его наличие, его отсутствие, его законность и так далее, я вам предоставлю документы — это будет гораздо больше, чем все мои ответы вам.
Вы отвечали в МВД за борьбу с наркотиками и реабилитацию наркозависимых?
За реабилитацию наркозависимых я не отвечал.
За борьбу с наркотиками. Думаю, вы видели это расследование журналистов «Слідство.Інфо» о том, что «Международная антинаркотическая ассоциация» причастна к возможному похищению и ограничению воли людей.
Уголовное дело открыто?
Я не знаю.
Если мы говорим о рамках закона, если кто-то так поступил, он должен нести ответственность по закону. Я за. Совершил преступление — неси ответственность.
В расследовании есть разговор журналиста, который под легендой родственника приходит в эту Ассоциацию, и там есть два момента: сотрудник говорит, что сотрудничает с полицией и может забрать этого родственника с полицией. Полиция сотрудничает с Ассоциацией?
Нет. Насколько мне известно, того сотрудника уволили. Есть внутренний процесс — это работа с наркозависимыми, есть врач-психолог, врач-нарколог. Врач, который выписывает и дает таблетки. У них есть внутренние распоряжения, внутренний устав, внутреннее положение о пребывании на территории реабилитационного центра. Я не имею отношения к внутренним процессам. Моя задача была привлекать в реабилитационный центр известных людей, чтобы они пришли и пообщались с ребятами.
Вы должны были понимать, что происходит в реабилитационных центрах.
Так они ж [известные люди] туда приезжали, с ребятами общались! Они ж там не со связанными руками и ртом сидели. Если бы там что-то было, неужели никто б не подошел, не сказал: «Спасите, помогите, заберите, меня тут бьют, насилуют или убивают!» Что, спрятали всех самых неугодных? Повесили? Убили? Вывезли? Ну как? Представьте себе: сорок человек в реабилитационном центре, приезжает звезда украинского масштаба. А там всех насилуют, бьют, избивают, приковывают наручниками! Как вы это себе представляете?
Вы в феврале 2021 года говорили об изменениях в законодательство, которые будут касаться наркополитики. И, насколько я поняла, ваша идея заключалась в том, что контролировать принудительное лечение должна полиция.
Не озвучивайте понятие «принудительное лечение». Его не может быть априори. Мы в Европу идем, что за принудительное лечение? Есть понятие приговора суда — это называется обязательное лечение. Суд приговаривает наркозависимого к обязательному лечению. Вот такую европейскую модель [я предлагал]. В Америке, например, звезды судом направляются в реабилитационный центр на обязательное лечение
А контролировать это будет полиция?
Я говорил, что решение может выносить только суд, а наблюдать за этим может сотрудник здравоохранения, сотрудник социальной службы и сотрудник полиции. Почему все три? Насилие в семье — это полиция. Социалка — потому что это обязательная история. И Минздрав — он определяет, что человек является наркозависимым.
Знаете, что меня удивило в тех видео? Что вы, понимая все риски того, что это может быть использовано, повели себя таким образом. Люди, которые с вами работали в МВД, сказали мне, что их удивило ваше поведение.
Что удивило?
Общение в таком тоне. Мне сказали дословно: «Мы Сашу таким не видели». Даже у меня спрашивали: «Ты когда брала у него интервью, он как? Адекватным был?» Вот сейчас мы с с вами адекватно разговариваем. Вы не осознавали рисков?
Чтоб вы просто понимали мое эмоциональное состояние 24 на 7. Была попытка покушения на меня — расстреляли машину в 2019 году. После назначения — месяца через три, есть уголовное производство, но я не могу об этом говорить. Была угроза семье. И я живу в таком состоянии. Поймите, я не пончиками торговал на базаре. Это миллионы долларов. Я перешел дорогу в этой стране такому количеству людей, которые торгуют наркотой по сей день.
У вас есть подозрения, с чьей стороны были угрозы?
Это российский след, «Химпром». Все очень близко связано с Россией. Там одна из самых больших организаций, самых больших кланов, которые занимаются производством и продажей наркотиков. «Химпром», который обосновался здесь, — это граждане России, которые производят и торгуют амфетамином в огромных количествах. Если бы получилось задержать «Химпром», то мы бы выбили амфетамин процентов на 60 в Украине. Но это все переплетено, разные организации, разные люди получали, крышевали, имели деньги. Начиная от Нацполиции, МВД, прокуратуры, СБУ и так далее. К чему я это говорю? Это эмоциональное давление 24 часа в сутки и полное отсутствие возможности его выплеснуть. Некуда. Возможно, люди, которые меня знали, они не узнавали меня на этом видео. Но это очень хорошо показывает не только меня.
А кого?
Систему в целом.
Как раз систему это показало с лучшей стороны. На видео полицейские ведут себя лучше вас.
Да вы что?! А вы видели все видео?
Хорошо, у нас с системой что-то не так.
Мне показалось, что если Гогилашвили вдруг не станет, то наступит рай. Вот самое большое зло на этой планете — это я. У нас война с Россией, но самая большая проблема — это Александр Гогилашвили.
Давайте поговорим о тех сюжетах, которые вышли уже после вашего увольнения. Журналисты «Слідство.Інфо» и Bihus.Іnfo утверждают, что Мария и вы ездите на автомобилях с номерами прикрытия СБУ, а охраняют вас сотрудники «Альфы». Прокомментируйте это, пожалуйста.
Меня не охраняют сотрудники «Альфы». На меня было совершено покушение, мне расстреляли машину. Было возбуждено дело. Я отказался от охраны, но ребенок и супруга ездят с охраной. И когда показывают моего ребенка и садик, в который он ходит — обычный садик в нашем районе, — это не очень хорошо. Я бы спокойно ездил и на машине без прикрытия, если бы мне ее не расстреливали. Если бы я пончиками торговал или пирожками.
Хорошо. Сегодняшние сюжеты по поводу того, что вы с начальником ГУР Кириллом Будановым арендуете один дом. Расскажите, как это получилось?
Кирилл Алексеевич — мой друг. Я твердо считаю, что ни один человек, который что-то заявляет о Буданове, не стоит и его ногтя. У этого человека много боевых ранений, только хирургических операций больше 20, он проливает кровь за эту страну. За людей, которые греют свои жопы на диванах. И эти люди вообще смеют рот открывать? Этот человек заслуживает как минимум уважения. На него совершили не одно покушение, взорвали машину. Это же ненормально — показывать его передвижения. Я когда это вижу, у меня волосы дыбом встают. Это герой страны, кавалер всех орденов. Кем нужно быть, чтобы ставить его под сомнение?
Его заслуги под сомнение никто не ставил. Есть факты, ваша дружба с Будановым, учитывая ваш бэкграунд…
Какой мой бэкграунд?
Вы были гражданином России. Это может угрожать национальной безопасности. Ответьте на вопрос: вы с Будановым обсуждали какие-то вещи, которые касались национальной безопасности? Возможного вторжения России, секретной информации?
Боже упаси, никогда в жизни. Я не живу с Кириллом Будановым. Да, мы идем в Европу, но не все так печально. У Кирилла идет ремонт в квартире. Я пригласил их с супругой на время ремонта к себе в дом, который я арендую. Это был, по-моему, конец лета. Да, мы дружим. Да, мы общаемся. Есть просто Саша и Кирилл, а есть Александр Генрихович и Кирилл Алексеевич. Это разные вещи.
Когда вас пригласили работать в МВД, у вас был украинский паспорт?
Да.
«Цензор.НЕТ» со ссылкой на свои источники писал, что охраняли вас на вот этом блокпосту шестеро военнослужащих — офицеры спецназа Главного управления разведки Министерства обороны воинской части 2245. А собеседники издания в ГУР говорят, что Тойота Лэнд Крузер – это автомобиль, доставленный…
Это неправда. Тойота Лэнд Крузер находится на балансе МВД, и автомобиль Фольксваген — точно так же. На оба автомобиля мы выписывали командировку. Эти оба автомобиля принадлежат МВД — это факт. Почему сопровождали сотрудники разведки? Проводилась спецоперация, и мы выезжали в зону ООС вместе. Меня сопровождали эти сотрудники. Меня не охраняли — мы вместе выезжали. А я езжу, да, на бронированном автомобиле.
И охраны у вас нет?
Охраны у меня нет. Мне предлагали КОРД, предлагали «Альфу» — я отказался. Особенно после покушения на Сергея Шефира настаивали, чтобы я ездил вместе с охраной.
Дом, в котором вы живете, арендует Маша, но мы не видим ее декларацию, потому что она ее не подает. Домом владеет Диана Стрелковская — жена Вячеслава Стрелковского, которого называют организатором конвертационных центров.
Я узнал о том, что когда-то хозяином этого дома был господин Стрелковский. Репортеры месяца три или четыре назад приходили, и я узнал. Мы снимаем дом через юрлицо. Понятия не имел, чей это дом, пока мне об этом не сказали.
А какая стоимость аренды? Это может быть $1,5—2 тысячи. И вот на это у вас, согласно декларации, не хватит денег с учетом двух купленных машин.
Каких двух, где вы взяли две машины?
Тогда поправьте.
У меня была машина, я ее купил в 2020 году. Потом продал и купил Хонду. Битую, за $8 тысяч.
То есть Джип Чероки вы продали?
Я продал Джип Чероки 2016 года, не из салона — тоже из Америки, битый. На эти деньги купил другую машину за $8 тысяч. Я не покупал машину Мерседес-Бенц S класса в салоне, я купил битую тачку из Америки. Отремонтировал — поехал. Ищут там, где ничего нет, высасывают из пальца то, чего не существует. Я не грабитель.
Хорошо. Аренда дома сколько стоит? В месяц.
Чуть дешевле, чем вы сказали. Но мы укладываемся. Почему мы переехали: у меня с супругой есть квартира. Но когда появилась угроза жизни, туда приехали сотрудники СБУ и сказали: «Ни в коем случае вы не можете здесь оставаться». Мы очень долго искали дом. Нашли и переехали туда. По деньгам непросто, но мы оба работаем, откладываем.
Чем будете заниматься дальше?
Я хочу выдохнуть, чтобы меня перестали пинать. За те вещи, которые ко мне не имеют никакого отношения. Вы не представляете себе, в каком темпе проходили эти два с лишним года. Приезжаешь вечером, голова до подушки не долетает и уже звонок звенит в 6 утра — опять встаешь. И опять едешь. Ни субботы, ни воскресенья, в любой момент: «Алло», в отпуске — «Алло». Нет личной жизни. Я реально служил этой стране.
Как вы думаете, будут ли еще какие-то материалы о вас?
Придумать то, чего не существует, может кто угодно, оболгать может кто угодно. Помните, я вам рассказывал анекдот: «Сева, у тебя дочь проститутка. — Так у меня сын. — Пофиг, оправдывайся». Вот таких историй может быть много. Причину и следствие я понимаю. Есть куча проблем у нас в стране, и если мы собираемся хоть каким-то образом защищать нашу страну, то нужно готовиться не к тому, чтобы долбить Гогилашвили, а к тому, что скоро долбить будут нас. Наши соседи, страна под названием Россия.
У нас нет тайн от читателей, быть честными и открытыми нам помогает ваш донат.