1
Чтобы разобраться в сути решения, необходимо вспомнить, как президент Петр Порошенко национализировал ПриватБанк, забрав его у тогдашних акционеров — Игоря Коломойского и Геннадия Боголюбова.
В 2016 году Нацбанк под руководством Валерии Гонтаревой начал реформировать банковский рынок и, в числе прочего, проанализировал капиталы банков по методологии, которую он разработал с МВФ. Нацбанк нашел «черную дыру» в капитале ПриватБанка: она возникла из-за того, что 97 процентов кредитов ПриватБанк выдал «связанным лицам», большую часть которых представляли компании-пустышки (без имущества и потоков наличности). Валерия Гонтарева долго убеждала акционеров «положить» в банк реальные активы, акционеры вели с ней позиционную борьбу. (Историю национализации ПриватБанка Валерия Гонтарева изложила в своей книге.)
Валерия Гонтарева и Петр Порошенко.
УНИАН
В декабре 2016 года НБУ признал ПриватБанк банкротом и предложил Кабмину его национализировать. В тот же день СНБО во главе с Порошенко предложил правительству докапитализовать банк из бюджета, а Фонду гарантирования вкладов (ФГВ) и НБУ — проследить за стабильностью финансовой системы. Порошенко ввел решение СНБО в действие президентским указом. После этого Кабмин принял решение национализировать ПриватБанк.
Национализацией занимался ФГВ, он назначил временное правление ПриватБанка. После этого он провел bail-in: принудительно конвертировал деньги на счетах «связанных лиц» в доли в капитале банка.
По украинским законам, «связанные лица» декларируют свою связь сами — или эту связь устанавливает НБУ. В данном случае связь устанавливало Управление мониторинга связанных с банками лиц, которое Валерия Гонтарева создала в июне 2015 года. За пять дней до национализации специальная комиссия НБУ издала постановление № 105, где перечислила 1 092 таких «связанных лица». В этот перечень попал Игорь Суркис и шесть его компаний.
ФГВ провел bail-in и после этого продал Министерству финансов сто процентов капитала ПриватБанка за одну гривну. После этого Минфин докапитализовал ПриватБанк на 5,8 миллиарда долларов. (Дальше уже государственный ПриватБанк подал на своих бывших акционеров — Игоря Коломойского и Геннадия Боголюбова — в суд за мошенничество и потребовал компенсировать 1,9 миллиарда долларов убытков, с процентами. Суды по этому делу еще идут.)
Лепетуха Александр / УНИАН
2
В иске, который Игорь Суркис подал в Высокий суд Лондона, он не оспаривал ни национализацию ПриватБанка, ни процедуру bail-in, ни постановление № 105 в целом. Он утверждал только, что он и его компании попали в список «связанных лиц» из-за мошеннического сговора Петра Порошенко и Валерии Гонтаревой, которые преследовали не интересы государства, а свои частные.
По словам Игоря Суркиса, президент Петр Порошенко хотел, чтобы он отдал ему компанию Bolvik Ventures. На эту компанию был записан пакет акций группы «1+1 media». Контроль над «1+1» Петру Порошенко был нужен для того, чтобы канал поддержал его на следующих президентских выборах.
3
Вот как Игорь Суркис излагает события в исковом заявлении.
Двадцатого декабря 2016 года, когда до конца национализации оставался один день, Игорь Суркис приехал в Администрацию президента Петра Порошенко. Он сказал президенту, что НБУ назначил «связанными лицами» его самого, его старшего брата Григория Суркиса и футбольный клуб «Динамо Киев» — и из-за этого у ФК «Динамо Киев» возникли финансовые проблемы.
Игорь Суркис пригрозил Петру Порошенко, что если за то время, пока он будет ехать назад в офис «Динамо Киев», их не вычеркнут из списка «связанных лиц», он соберет пресс-конференцию, на которой официально «передаст ключи» от «Динамо» Валерии Гонтаревой — после чего клубом будет управлять она.
Игорь Суркис вручает Петру Порошенко футболку «Динамо».
coub.com
Президент ответил Игорю Суркису, что тот может быть и прав, но он не знает подробности процедуры bail-in и что этим вопросом занимается НБУ.
Пока Игорь Суркис ехал назад в офис, Валерия Гонтарева позвонила вице-президенту и финансовому распорядителю «Динамо» Виталию Сивкову. Она сказала, что счета клуба и счета Григория Суркиса работают в обычном режиме. Под угрозой были только счета Игоря Суркиса.
В январе-марте 2017 года братья Суркисы пытались решить эту проблему. Григорий Суркис (старший брат Игоря Суркиса) несколько раз встречался с Екатериной Рожковой, первой заместительницей главы НБУ Валерии Гонтаревой.
На одной из таких встреч в январе 2017 года присутствовали Валерия Гонтарева и глава СБУ Василий Грицак. Валерия Гонтарева сказала Суркису: «Разве Коломойский не сказал вам забрать свои деньги?» и «Почему вы не пришли ко мне раньше?» Григорий Суркис решил, что это намек на то, что Гонтарева может вернуть деньги их семье, а взамен Игорь Суркис должен помочь Петру Порошенко.
В апреле 2017 года к братьям Суркисам по поручению президента приехал Александр Грановский — один из ближайших соратников президента и тогда депутат его парламентской фракции. Встреча проходила в офисе ФК «Динамо Киев». Он предложил Игорю Суркису отдать Порошенко компанию Bolvik Ventures, на которую были записаны акции группы «1+1 media». Взамен Грановский пообещал вернуть ему деньги со счетов в ПриватБанке. В мае, после того как Игорь Суркис отказался отдать компанию, руководство НБУ «обнулило» его счета.
4
Чтобы выиграть в суде, юристы Игоря Суркиса попытались доказать несколько вещей:
- Что Петр Порошенко и Валерия Гонтарева могли повлиять на НБУ (точнее — на Управление мониторинга связанных с банками лиц) и на ФГВ (точнее — на административный совет и исполнительную дирекцию).
- Что Петр Порошенко и Валерия Гонтарева вступили в мошеннический сговор.
- Что на Петра Порошенко и Валерию Гонтареву не распространяется принцип государственного иммунитета: британский суд вправе судить представителей других государств только в том случае, если они действуют как частные лица.
- Что на постановление № 105 не распространяется доктрина Act of State, которая гласит, что британский суд не вправе судить о законности решений другого государства.
По сути юристы Суркиса попытались доказать, что Петр Порошенко и Валерия Гонтарева как бы действовали от лица государства, но на самом деле преследовали частные интересы.
Дивеев Сергей / УНИАН
5
В первую очередь судья должен был решить, может ли он судить Порошенко и Гонтареву — или на них распространяется принцип государственного иммунитета (state immunity).
Рассуждая об этом, судья вспомнил несколько дел, в которых британскому суду было позволено рассматривать иски к представителям других государств: например, когда тайная жена пятого короля Саудовской Аравии судилась с его наследником за имущество, или когда Кристиан Диор требовал долг с короля Египта за платья для его жены, или когда заместитель техасского шерифа избил мексиканского консула.
Во всех этих случаях ответчики (король Саудовской Аравии, король Египта, заместитель шерифа) хоть и были представителями иного государства, но действовали так, как действовало бы обычное частное лицо: не отдал жене обещанные деньги, не заплатил за платья, поссорился с человеком и избил его. Поэтому суд рассматривал эти дела по сути.
Именно это и было критерием для судьи — могло ли частное лицо повлиять на процедуру национализации крупнейшего банка страны? Судья решил, что не могло.
6
Снять state immunity с Порошенко и Гонтаревой могла бы Украина. Прежде чем подать иск, украинские юристы Суркиса даже потребовали это сделать министра иностранных дел Дмитрия Кулебу, но получили только формальную отписку за подписью и. о. госсекретаря МИДа. Они попробовали представить отписку как доказательство того, что Украина сняла state immunity с Порошенко и Гонтаревой, но суд это доказательство не принял.
Юристы Суркиса попробовали доказать и то, что на постановление № 105 не распространяется доктрина Act of State. По этой доктрине британский суд не может судить о законности действий украинского государства, но в ней есть исключение: британский суд мог прислушаться к украинскому суду. К этому моменту Игорь Суркис уже долго судился с ПриватБанком в украинских судах.
Семья Суркисов судилась с ПриватБанком в украинских судах три с половиной года, доказывая, что они не связаны с Игорем Коломойским. Суркисы выиграли иски в Киевском окружном административном суде и в Киевском апелляционном суде, но проиграли в Верховном суде. Поэтому британский судья не принял аргументы юристов Суркиса и в том, что касалось доктрины Act of State.
Григорий Суркис и Петр Порошенко.
УНИАН
7
В конце британский судья рассуждает о том, есть ли у Игоря Суркиса реальные перспективы доказать мошеннический сговор Петра Порошенко и Валерии Гонтаревой. И заключает, что таких перспектив нет.
Юристы Суркиса доказывают сговор двумя событиями: а) сразу после того как Игорь Суркис поговорил с Порошенко, Гонтарева позвонила вице-президенту «Динамо» и сказала, что счета клуба функционируют в обычном режиме; б) на одной из встреч Валерия Гонтарева сказала Григорию Суркису: «Разве Коломойский не сказал вам забрать свои деньги?» и «Почему вы не пришли ко мне раньше?»
Оба этих события, пишет судья, на самом деле ничего не доказывают: Гонтарева позвонила вице-президенту «Динамо» в рамках стандартной процедуры, ее слова на встрече с Григорием Суркисом могут означать, что она хотела разобраться в проблеме, а Григорий Суркис ничем не может подкрепить свою интерпретацию ее слов.
8
Самое серьезное обвинение в заявлении Суркиса — это рассказ о том, что Александр Грановский предложил ему обменять деньги в ПриватБанке на компанию Bolvik Ventures по поручению президента. Но чтобы доказать сговор Порошенко с Гонтаревой, юристам Суркиса нужно было доказать, что она знала об истории с Bolvik Ventures. Однако никаких доказательств они не предоставили. Вместо этого в исковом заявлении содержится круговой аргумент: почему Гонтарева сговорилась с Порошенко? — потому что она знала о Bolvik Ventures; почему она знала о Bolvik Ventures? — потому что сговорилась с Порошенко.
Братья Суркисы.
УНИАН
У нас не было и нет счетов с миллионами долларов, потому нам нужен ваш донат.