В Украине снимают фильм о Тарасе Шевченко — самурае: он владеет катаной и стреляет с двух рук. Мы побывали на съемках, и вот что там происходит

1

Возле входа в киевский Дом писателей стоят киношные машины. Один за другим из здания выходят на перекур загримированные актеры массовки в костюмах императорского двора. Они обсуждают недавний приезд на съемочную площадку премьер-министра Владимира Гройсмана и министра культуры Евгения Нищука. Увидев нас с фотографом, актеры замолкают, направляются к палатке, в которой разместили кейтеринг. Продюсер Юрий Минзянов вздыхает:

— Съемочный день сегодня начался в пять вечера и закончится в четыре утра. Замучаетесь снимать.

Вместе мы заходим в здание, где прямо напротив входной двери висит портрет зрелого Тараса Шевченко. Картинка совсем не вяжется с заявленными самураями. Мы поднимаемся на второй этаж: тут в одном из отреставрированных дореволюционных залов снимают интерьерный эпизод. В зале тишина, его освещают только керосиновые лампы и свечи. Пройдя немного вперед, удается разглядеть происходящее получше. В одной части зала работники площадки наблюдают за кадром на плейбеках, в другой — группа снимает кино. В центре комнаты — актеры.

В зале есть на что посмотреть: художники-декораторы превратили помещение в настоящий зал панской усадьбы XIX века. Декорации продуманы до мельчайших деталей: кабинет пана Яромира, подлеца-наркодилера, полон экзотических редкостей. Африканские маски, статуэтки, японские веера и гравюры, старинное оружие. Именно он по сценарию переходит дорогу Шевченко и лишает его главного сокровища — возлюбленной Марии. В это время на площадке снимают очередную сцену.

Злодей Яромир сидит за массивным дубовым столом, положив на него ноги, и курит трубку. На столе — на треть пустая бутылка абсента и полупустая рюмка. Напротив стоят переодетые в хасидов Шевченко и самурай Акайо. Шевченко обращается к Яромиру:

— А где у вас тут сортир?

— Сортир?

— Да… просто прижало немного.

— Ну так давай в штаны!

Актер Андрей Малинович, который играет Яромира, смеется и одновременно презирает Шевченко так правдоподобно, что команду «Стоп! Снято» режиссер дает не сразу, а затем просит сделать еще один контрольный дубль. Актеры повторяют все заново. Режиссер Перфильев улыбается и объясняет:

— Это сцена, где Шевченко с его другом Акайо пробираются в панскую усадьбу, переодевшись в хасидов. Их цель — украсть родовой меч Яромира и возлюбленную Тараса. Согласен, Шевченко пытается «отлучиться» очень наивным способом.

Эта картина для Перфильева — первая режиссерская работа, которую финансирует государство. Режиссер дебютировал в прошлом году с хоррором «Лысая гора», который спродюсировал сам. Премьера состоялась на 47-м кинофестивале «Молодость». Бюджет — всего десять тысяч долларов, что, по словам режиссера, существенно повлияло на качество ленты, в которой он выступал в семи ипостасях.

На большой доске в зале наклеены детальные раскадровки сегодняшнего эпизода. Для многих украинских съемочных групп отрисовка сцен — невиданная роскошь. Режиссер замечает интерес к рисункам:

— Да, у нас все серьезно. Мы заранее выстраивали каждый кадр. Хочется, чтобы все было красиво.

Удается задать последний вопрос перед началом новой сцены, пока оператор Дмитрий Недря меняет оптику:

— Разве Шевченко не выглядит устаревшим?

— Конечно, он не супергерой вроде Дэдпула. Мы и не хотели снимать супергеройское кино. Наш Шевченко — просто не такой каноничный, каким его все привыкли видеть. Он обыкновенный человек — смелый, готовый постоять за себя, с чувством юмора, своими слабостями, с любовью, которую у него попытались отнять.

Начинается съемка новой сцены. Яромир достает из кобуры «стартовый» револьвер и стреляет в Шевченко. Акайо заслоняет Шевченко лезвием своей катаны, в которую попадает пуля. Шевченко нажимает на крючки пистолей — оказывается, они не заряжены. Яромир многократно стреляет из револьвера, но Акайа искусно крутит двумя катанами, отражая пули. В несколько прыжков самурай оказывается возле Яромира, приставив два лезвия, словно ножницы, к его шее. Режиссер кричит: «Стоп, снято», и мы выходим на улицу за порцией кислорода и кофе.

2

Продюсер фильма Юрий Минзянов рассказывает нам об организации съемок. Говорит, что костюмно-историческую картину в Украине потянуть непросто, тем более с огромным количеством каскадерских трюков и боев. Поэтому кинокомпания Kristi films подалась на двенадцатый питчинг на дополнительное финансирование в размере шести с половиной миллионов гривен. Общий бюджет фильма — 24,5 миллиона гривен, из них 19,6 миллиона выделило правительство. Большая часть денег, признается продюсер, тратится на костюмы и каскадерские номера. Съемки проходят в Пирогово, селе Подгорцы (Киевская область) и в Чигирине, в бывшей резиденции Богдана Хмельницкого.

Актеров собирали со всей страны: из Днепра, Харькова, Тернополя, Одессы, отбирая по принципу «новых лиц». Известные имена дорого стоят и на них лежит печать удачной роли, чего создатели «Тараса…» хотели избежать. Не привлекали и сериальных актеров, а вот театральных взять не побоялись. Продюсер аргументирует это их профессионализмом, ведь ежедневная игра в театре — это как подготовка к Олимпийским играм. Системность рождает мастерство.

Некоторые актеры театра оказались дебютантами в кино. Например, днепровская актриса Катерина Слюсар, которая играет Марию — возлюбленную Тараса. Харьковский актер Андрей Борис, исполняющий роль хасида Йоханана. Тернопольский актер Андрей Малинович — Яромир, главный антагонист.

Пока мы пьем кофе, к нам присоединяется исполнитель роли Тараса – Роман Луцкий. Он недавно вернулся из Познани, где играл «Гамлета» в одноименном спектакле Майи Клечевской. Луцкий считает, что «Тарас…» расширит жанровые рамки украинского кино, хотя «мэшап» у нас пока не особо популярен.

— Почему американцы могут снимать ироничное кино про своих гениев и президентов, а мы нет?

Роман признается, что ему нравится «очеловеченный» Шевченко, с потребностями и проблемами обычного смертного.

— В школе у меня было только одно представление о Шевченко. Нахмуренный, грузный. Конечно, детям совсем не интересна такая подача каноничного образа. Пора это менять.

Луцкий говорит, что никакого специального грима в кадре нет. Самое сложное — адаптироваться к карим линзам. Усы, кудрявые волосы, выразительный профиль — все свое. Наносят только фактуру, рисуют ссадины и синяки для боевых сцен. Еще актер готовится к роли, не только заучивая текст. Говорит, что перечитывает труды молодого Тараса, его дневники, чтобы как можно глубже прочувствовать своего персонажа.

Исполнитель роли Акайо, демонстрирующий отличную спортивную форму, Сергей Стрельников рассказывает о съемках:

— В принципе, в роли нет ничего сложного, кроме того, чтобы стать самураем за две недели… На моем персонаже лежит экшеновая нагрузка. В основном я просто бегаю по Украине, отрубаю людям руки и кручу сальто.

3

Тем временем Луцкий обещает провести нас в гримерку, которую обустроили на втором этаже в малом актовом зале с ядовито-зелеными стульями и велюровой обивкой. Рома делает приглашающий жест рукой, и мы поднимаемся по лестнице. На зрительских рядах ждут своей очереди актеры. На полу разложены большие клетчатые сумки с вещами и реквизитом. На черном закрытом рояле — йогурты, пакеты с вещами и пластиковая голова манекена. Уставшая гримерша сообщает, что мы опоздали — показать чудеса грима она сегодня не сможет. В дверном проеме появляется Луцкий, и ее усталость быстро проходит.

— Может, съешь яблочко, Рома? У меня их два. Ты хоть текст в руки возьми, а то напишут, что не повторяешь роль. Прохлаждаешься.

Луцкий улыбается, надевает хасидскую шляпу и снова выходит на площадку.

Чтобы обставить комнату Яромира в духе XIX века, мебель, посуду, предметы обихода доставали у частных реквизиторов и на киношных складах. Реквизитор Диана рассказывает, что некоторые вещи брали у антикваров и частично их модернизировали. Например, керосиновые лампы, которые светят благодаря галогену. Реквизит должен был подчеркнуть образ пана как коллекционера редкостей, поэтому декор выбирался с особой тщательностью.

Не обошлось и без продакт-плейсмента. Нам не дают рассмотреть бутылки, которые стоят в кадре, но поясняют, что это водка и ликер. Для того чтобы они не смотрелись инородно, реквизитор с дизайнером разрабатывали специальные состаренные наклейки, которые бы сошли за этикетки XIX века. Марки напитков тоже не озвучивают.

К одежде отнеслись еще более придирчиво. Художник по костюмам Андрей рассказывает, что все костюмы пришлось шить специально под проект:

— Готовили костюмы самостоятельно, не надеясь на костюмерные других студий. Во-первых, в Украине совсем нет «японики», во-вторых, фильм в стиле вестерн. Очень много каскадерских сцен, потому нужны дубликаты костюмов.

Андрей говорит, что сначала делали эскизы, которые после пришлось утверждать с экспертами по костюму и вносить правки. Художник признается, что есть нюансы, которые даже в кино нарушать не разрешается. Например, костюм для самурая Акайо делали по японскому образцу. Но эксперт попросил добавить съемный воротник темного цвета, который бы свидетельствовал о высоком социальном статусе героя. Акайо — воин и, даже странствуя, не может позволить себе быть неопрятным. Герои, переодетые в ортодоксальных евреев, — в лапсердаках.

— Мы старались сделать костюмы такими, как у брацлавских хасидов. Смотрели фото, консультировались со знатоками хасидизма. К сожалению, почти не сохранилось образцов хасидских костюмов начала XIX века. В сцене, которую вы только что наблюдали, на Шевченко и Акайо хасидские халаты без пуговиц, с левосторонним запахом. Халаты отдаленно напоминают японское кимоно. Нам было важно выдержать «японику» даже там, где ее, казалось бы, не должно быть.

Даже слуги одеты по моде императорского двора не случайно. Яромир, по сценарию тщеславный и честолюбивый, стремится стать самым влиятельным паном в округе. Это проявляется даже в том, как одета его челядь. Художники умышленно отошли от визуального стереотипа «шароварной» Украины. Лук панских головорезов очень напоминает ковбойский. Отличие лишь в форме фетровых шляп и особенных широких тканевых поясах. Женское кимоно в Украине найти не смогли. Оно ехало на съемки из Японии. Обувь японских пехотинцев сплели из рисовой соломы по специальному заказу на китайской мануфактуре. К большому удивлению Андрея, она прошла испытания во всех боевых сценах и осталась цела.

4

Отдельную ставку продюсеры «Тараса…» делают на каскадеров. Почти все они — мастера спорта, многократные чемпионы Украины, но каждый по своему направлению. Кто-то специализируется на постановочных боях, кто-то на холодном и огнестрельном оружии, а кто-то на падениях и взрывах. Каскадер Миша научился владеть катаной специально для фильма:

— Зритель всегда восторгается главным героем, часто не подозревая, какая работа стоит за одним кадром. Любой трюк — это всегда риск и титаническое усилие. Некоторые сцены режиссируются месяцами ради трех минут вашего восторга.

Парни-каскадеры рассказывают, что, надевая хакама, сомневались, что смогут исполнять в них трюки, но все оказалось наоборот. Мы привыкли видеть короткие кимоно каратистов, но настоящее самурайское — длинное, намного ниже колена. На каскадеров примеряли полный комплект самурайского одеяния: верхнее и нижнее кимоно, шесть разных поясов, которые завязываются специальными узлами — ничто не сковывало движений.

Присаживаюсь перевести дух на стул прямо напротив лестницы. На соседний стул обрушивается парень и начинает диалог:

— А вы кто?

— А с чего вы решили, что я к вам?

Это администратор площадки Анатолий. Его задача — сделать так, чтобы съемке ничто не мешало. И порой это, оказывается, не так просто. Он рассказывает, что во время одной из ночных съемок фильма пришлось в буквальном смысле прокладывать дорогу. Сцену снимали в лесу и, чтобы караван машин смог добраться до локации, выгружали песок из КАМАЗа, формируя из него путь для съемочной группы.

На часах полночь, до конца смены еще четыре часа и одна сцена. Актеры измотаны. Администратор объявляет длинный перерыв на ужин.