Один день с лидером «С14» Евгением Карасем. Игра в повстанцев в «ДНР», поход в парламент и планы консолидировать геев

09:00. Тренировка в миксфайт-клубе

Карась назначает мне встречу в 08:30 в спортзале в Голосеевском районе. Название клуба и его расположение просит не упоминать — боится за собственную безопасность. В 2013 году его брата Владимира избили у подъезда. Евгений убежден, что покушение готовили на него, а брату досталось по ошибке. С тех пор Евгений раз в полгода меняет жилье, а в спортклуб ходит каждый раз в разное время, чтобы «не вычислили».

Несмотря на такую осторожность, Карась не раз замечал, что за ним следят. Рассказывает, что в 2016 году у дома на Позняках на него пытались напасть. А в 2018-м «заказывали» за две тысячи долларов, однако человек, который должен был совершить нападение, оказался товарищем его друга и обо всем предупредил.

Спортклуб, в котором мы договорились встретиться, находится в подвальном помещении. Из зала даже в коридор заносит стойкий запах мужского пота. Внутри пол покрыт черным блестящим матом, на стенах — металлическая сетка. В зале тренируются с десяток парней — некоторые с бритыми головами, другие с тату. Евгения среди них нет, опаздывает.

В спортзал Карась вбегает через 20 минут. Извиняется: из-за снегопада в Киеве сильные заторы. Переодевается, натягивает шорты, майку, наколенники, защиту на гениталии, капу, перевязывает руки и становится в спарринг. Его партнер — молодой спортивный брюнет с татуировками на руках. Очень быстро он валит Карася на мат, закидывает на него ноги и обхватывает руками.

— Володя, давай души, — подзадоривает его тренер, — только зря себе удава на руке набил.

Карась ходит в зал два-три раза в неделю. Говорит, что навыки смешанной борьбы часто помогают ему в жизни. Они с побратимами из «С14» постоянно встревают в драки.

«У нас часто случаются истории с уличными хамами, агрессивными алкашами, грабителями. Ныне покойный айдаровец Орест Квач когда-то пытался подсчитать все боевые истории «С14» и сбился со счета, когда зашло за несколько сотен», — говорит Карась.

Некоторых членов «С14» подозревают в гораздо более серьезных преступлениях, чем бытовые драки. Например, Андрея Медведько и Дениса Полищука обвиняют в убийстве журналиста Олеся Бузины. Суд все еще идет.

Другие активные члены «С14», которых часто можно увидеть на акциях, — молодые спортивные парни, но есть и девушки. Всего в «С14» около 350 человек по всей Украине. Их не заставляют заниматься спортом, но это приветствуется и поощряется.

После часовой тренировки садимся в машину. Карась просит не называть марку из соображений безопасности. Сейчас он приехал на авто своих родителей, но обычно пользуется Volkswagen Passat universal, принадлежащем «С14». Всего в организации несколько машин, но подробнее Карась говорить отказывается. Вообще Евгений говорит, что имущества у «С14» немного. Так, в собственности организации нет ни одного офиса: по всей Украине они арендуют пять помещений — это комнаты и спортзалы.

После тренировки едем перекусить — позавтракать Евгений не успел.

10:45. Обед в «Глобусе»

На обед у нас немного времени — на 11 часов нужно успеть на похороны. У друга Карася, журналиста Иллариона Павлюка, умерла дочь.

Пока медленно движемся к Майдану Независимости, расспрашиваю Евгения о его семье. Карасю 31 год. Он — коренной киевлянин, все детство провел на Позняках. Его отец — кибернетик, мама — учительница, брат тоже занимается активизмом. Все они, как утверждает Карась, — «сознательные граждане и патриоты», каковым он считает и себя. «Только менее радикальные, — добавляет он. — В 2005 году, когда я учился в техническом лицее, любил сидеть на форуме Domivka.net. Это был сайт, где тусовалась патриотическая молодежь. Там я познакомился с ребятами, с которыми начал ходить на различные акции. Сначала акции были мирными. Но когда в 2005 году молодые коммунисты избили последнего командира УПА Василия Кука, а в 2007 году громили «Мемориал» имени Василия Стуса, мы поняли, что надо воевать, и начали бить коммуняк».

В колледже Евгений понял, что техническая специальность ему не подходит, и поступил на философский факультет в КНУ имени Тараса Шевченко.

«Я учился хорошо, висел на доске почета, но меня считали сумасшедшим, потому что в 2012 году я написал эссе о революции — о том, что надо быть социально активным, а не ссать, и бороться за свои права. После этого меня даже пытались вербовать в СБУ. К нескольким моим знакомым, которые учились в университете, подходили и запугивали, чтобы работали на СБУ. И часто расспрашивали подробности обо мне. Наверное, хотели, чтобы они были внутренними сексотами против меня. За это платили тогда немалые деньги — четыре тысячи гривен в месяц. Знаю, потому что одногруппник нашего активиста, который учился в Национальном педагогическом университете имени М. П. Драгоманова, признался, что получал такую сумму за работу информатором в своем вузе», — вспоминает Карась. После философского он закончил аспирантуру по специальности «национальная безопасность» в Национальном институте стратегических исследований.

В «Глобусе» спускаемся к фуд-корту, в ресторане Salateira Евгений заказывает себе пасту с соусом песто и курицей.

— Стараюсь правильно питаться. Стресс, плохой сон. Если бы я еще и ел, что придется, то долго бы не прожил, — объясняет он, пережевывая макароны-бантики.

11:15. Похороны

Под Прокафедральным католическим собором Святого Александра, недалеко от Майдана, Евгения уже ждет коллега из «С14» Коля Панченко. Он передает Карасю охапку розовых тюльпанов, и мы заходим в храм. Садимся на деревянную скамью слева. Поминальная служба еще не началась.

«Мне стремно иметь дело с людьми, которые не верят в Бога. Но если верующие, то желательно, чтобы этот Бог был более европеоидным»

— Хорошо, что здесь есть скамьи. Я православный, а в православных церквях их нет — нужно стоять, — шепчет Карась.

— А в какую церковь ты ходил обычно? Киевского патриархата? — спрашиваю я.

— Ну да, старался. Бывало, что на праздник мог зайти [в церковь Московского патриархата]. Знаешь, чем отличаются их попы? У них морды злые. Если стоит улыбается, то это точно поп украинского патриархата. А вообще, я в церковь только по праздникам хожу.

— А исповедуешься?

— Нет, а зачем? Даже не знаю, как это. Если есть какие-то плохие поступки, их надо перекрывать хорошими или что-то менять, а не рассказывать о них. Религиозные институты и вера — это разные вещи. Мне стремно иметь дело с людьми, которые не верят в Бога. Но если верующие, то желательно, чтобы этот Бог был более европеоидным. «Аллаху акбар» мне не очень нравятся, у них другой культурный код, то есть матрица ценностей не такая, как у нас. У меня знакомые стали кришнаитами, и закончилось это плачевно. Они абсолютно опустились, занимаются какими-то глупостями. С другой стороны — лучше уж ислам или кришнаиты, чем сатанисты или атеисты. Потому что атеисты — это люди, которые не боятся даже Бога. Тогда этому человеку нет смысла соблюдать заповеди, «не убий» например. Это коммунисты забрали у человека Бога. Взамен у них не получилось что-то дать, и они сняли с людей все моральные предохранители.

Размышления Карася перебивает стук входной двери. В собор вносят маленький белый гроб. Его держат несколько мужчин, среди которых журналист Илларион Павлюк — отец умершей пятилетней Иланы. Девочка болела с детства. В семье теперь осталось четверо детей.

С Павлюком Карась познакомился во время службы в батальоне МВД «Гарпун». Карась пошел на войну в 2014 году. Сначала служил в батальоне МВД «Киев-2», затем в «Гарпуне». В обоих батальонах занимался разведкой и «зачисткой». Осенью 2015 года «Гарпун» включили в полк «Миротворец» и на полгода вывели с фронта. Поэтому Карась перешел в Добровольческий украинский корпус. После службы, в 2016 году, обучал подразделения на фронте выявлять агентуру и ловить сепаратистов.

13:28. Разработка игры о повстанцах в «ДНР»

После церемонии мы с Евгением и Колей едем в «Образовательную ассамблею» (ОА) — это проект «С14», в котором они организовывают лекции и курсы. Проект существует уже три года, его основали Евгений с Колей. Сейчас Коля занимается оперативной работой и разработкой новых тем для ОА, остальная команда «С14» помогает с ресурсами и стратегическими вопросами.

Офис ОА располагается во дворике возле метро «Арсенальная». В подвальном помещении несколько комнат. Заходим в самую первую, справа от лестницы. На дверях — листок со словами: «Закрывайте, черт подери, двери». На стене висит ключ, возле него предупреждение: «Не знаешь, не трогай!» Над раковиной надпись: «Увижу, что для чистки сеточки в раковине она просто вынимается и все остатки отправляются в трубу, — оторву руки. Искренне ваша, Чистота Гестаповна».

Карась усаживается на черный диван у стены. Напротив садится Коля. Замечаю, что на поясе у него висит футляр с ножом. Спрашиваю, для чего он.

«Люблю поесть, иногда хлеб надо порезать», — краснея, отвечает Коля. Карась смеется.

Коля раскладывает на столе листки с правилами игры.

— Сейчас мы разрабатываем игру по мотивам «Мафии». Но действие происходит в «ДНР». Функции мирных жителей в ней выполняют украинские повстанцы, а аналог мафии в этой игре — «МГБ ДНР». Мы столкнулись с тем, что игроки хотят играть за «МГБ ДНР», потому что ими быть интереснее — они ночью играют. А повстанцы либо ждут, пока их убьют, либо просто угадывают, кто мафия, — жалуется Коля.

— Такой вариант нам не подходит, это будет херовая игра. Надо все расставить так, чтобы повстанцы чаще выигрывали, — для правильной идеологической пропаганды. Но чтобы что-то посоветовать, мне надо это все видеть. Попроси «Аллаха» [позывной одного из членов «С14»], чтобы он со стороны посмотрел, — поразмыслив, говорит Карась.

Это уже не первая игра, которую разрабатывают «С14». В прошлом году они получили сто тысяч гривен от Министерства молодежи и спорта на разработку настольной игры «Холодный Яр». Напечатали 298 экземпляров, из которых часть раздали общественным организациям, часть — друзьям, а еще часть была с браком. Всего в 2018 году государство выделило «Образовательной ассамблее» 440 тысяч гривен на их проекты.

Игру о повстанцах в «ДНР» они планируют делать уже за свой счет, а потом продавать.

14:50. Поиски «сепаратиста»

В ОА заходит смуглая девушка в объемном бирюзовом пуховике. Ее зовут Алена Федорова. Она — продюсер продакшн-студии Fedorova Produсtion.

Рассказывает, что недавно с ней связался человек, представившийся Антоном, и пообещал ее продакшену помочь с поиском локации за деньги. Контракт они не подписывали. Когда переслали деньги за услуги, человек исчез — ни локации, ни съемок. В полицию обращалась, но те ничего не делают.

— Мне знакомый посоветовал обратиться к «С14», — объясняет она мне.

— Ну, похоже, что аферист серьезный, — с озабоченным выражением лица говорит Карась. — Если ему позвонить, просто сменит телефон. А где он живет? Точно неизвестно? Окей. А сколько ему лет? Есть машина? Крупный? Может, попробуем его в центре сцапать.

«Иногда в СБУ реагируют не так быстро, как хочется. Типа: «А, вы такие противные, не берете трубку, когда мы вам звоним, мы тоже тогда брать не будем»

Алена добавляет, что у Антона вроде бы луганская прописка. Из чего Карась делает вывод, что тот — «сепаратист».

— Пробьем у ментов, есть ли по нему какие-то производства, — говорит Карась. Обещает Алене помочь в поисках ее обидчика и прощается с ней.

— У вас есть люди в МВД, которые сливают такую информацию? — спрашиваю я, когда Алена уходит из «Образовательной ассамблеи».

— В МВД есть люди, которые нам симпатизируют, и они помогают нам искать определенную информацию.

— А с СБУ вы как-то общаетесь?

— С СБУ все общаются, но об этом молчат. К каждой организации приставлен надзор. Если мы ловим сепаратистов, мы можем их сажать только через СБУ. Но иногда в СБУ реагируют не так быстро, как хочется. Иногда они типа: «А, вы такие противные, не берет трубку, когда мы вам звоним, мы тоже тогда брать не будем».

— А ты на звонки от СБУ не отвечаешь?

— Я имею в виду, что когда они сильно хотят встретиться, рассказать, чего нам не стоит делать, то у нас на это нет времени. Потому что их задача — чтобы все было спокойно, чтобы никто ничего не делал. Хотя бывает, что они конструктивные вещи говорят.

«С14» обвиняют в том, что своими действиями они подменяют деятельность правоохранительных органов. Например, в прошлом году они задержали на улице бразильца Рафаэля Лусварги, воевавшего за «ДНР», и силой отвели его в СБУ. В октябре 2016 СБУ уже задерживала Лусварги, и Печерский суд приговорил его к 13 годам лишения свободы. Однако Апелляционный суд отменил приговор и вернул дело Лусварги на новое рассмотрение, поэтому он свободно ходил по Киеву.

Кроме охоты на сепаратистов, «С14» также устраивают рейды в лагеря ромов. 21 апреля 2018 года они сожгли ромское поселение на Лысой горе. Из-за этого случая полиция даже возбудила дело против членов «С14», один из подозреваемых — координатор организации Сергей Мазур.

«C14» выступают и против ЛГБТ-идеологии. Они проводили много митингов на эту тему. В 2018 году они пытались перекрыть улицу, по которой двигался Киевпрайд, но их задержала полиция.

«Очень много геев (и мы будем их консолидировать), которые против всего этого мракобесия. Они против перьев из задницы. Норма постоянно видоизменяется. Но она есть».

На вопросы о задержаниях сепаратистов, рейдах и отношении к ЛГБТ-сообществу Карась пожимает плечами и отвечает, что вынужден заниматься конфликтным активизмом для того, чтобы Украина наконец стала прогрессивным государством.

Идеологию ЛГБТ-сообщества он считает «вредной» и твердо убежден, что ее цель — разрушить «гетеро-нормативный дискурс в школах» и навязать детям гомосексуальность.

— Очень много геев (и мы будем их консолидировать), которые против всего этого мракобесия. Они против перьев из задницы, гей-парадов, против того, чтобы что-то менять в школах. Они себе живут, но с помадой по улице не ходят. Норма постоянно видоизменяется. Но она есть. На данный момент она такова. Кто-то ее хочет менять, а кто-то нет. Мы выступаем против того, чтобы мужчины мазали губы помадой. Это нам эстетически не нравится, — говорит он.

16:00. Встреча с народным депутатом

Подъезжаем к комитетам Верховной Рады Украины. Здесь Карась должен встретиться с депутатом от партии «Самопоміч» Егором Соболевым. Еще в 2010 году их познакомили общие приятели-активисты. В 2011 они вместе работали в центре расследований «Свідомо».

Выходя из машины, Евгений быстро вытаскивает из сумки травматический пистолет и прячет его в салоне — в комитеты Верховной Рады не пропускают с оружием. С нардепом должны встретиться в комитетском кафе. Карась заказывает себе кофе и шоколадный батончик.

— Мы хотим организовать общественную кампанию за открытые списки. «Свобода» готова поддержать эту идею. А у Соболева есть «Самопомощь» и «Донбасс» [однопартиец Соболева и его коллега по движению «Освобождение» Семен Семенченко был командиром батальона «Донбасс». Бывшие бойцы «Донбасса» часто участвуют в акциях, которые проводят Соболев с Семенченко], — объясняет мне причину встречи Карась.

Соболев предлагает собрать подписи, которыми депутаты заверили бы, что они поддерживают открытые избирательные списки и готовы проголосовать за Избирательный кодекс во втором чтении. В первом чтении его приняли 7 ноября 2017 года. В нем предлагают отменить мажоритарную систему и ввести открытые региональные избирательные списки.

— Если я буду просить депутатов поставить подпись, то депутат сразу подумает: «Ага, он меня использовать хочет». Мотивации соблюдать свое обещание перед другим депутатом у него не будет. Если я стану его критиковать, он все свалит на то, что я — его политический конкурент. А если депутат возьмет обязательства перед общественной организацией, то будет переживать за свою политическую карьеру, — объясняет мне Соболев.

— Да, надо давить, — пылко говорит Карась.

Евгений Карась не скрывает, что хочет в политику, потому в открытых списках заинтересован лично. Еще в 2010 году он стал членом ВО «Свобода», а в 2014-м баллотировался от этой политической силы в депутаты Киевского совета, но не прошел и покинул ряды свободовцев. Сейчас Карась как лидер «С14» снова ведет переговоры со «Свободой».

— Планируем идти на парламентские одним списком, потому что на мажоритарку нет денег, — объясняет он.

17:00. Встреча со «спонсором»

Еще в начале дня Карась обещал познакомить нас с одним из спонсоров «С14» — айтишником Антоном Барановским. В 17 часов Антон уже ждет нас в ресторане Pesto в «Глобусе». Однако с первых же слов выясняется, что Барановский не поддерживает организацию финансово. Он иногда ищет лекторов для мероприятий «Образовательной ассамблеи», не более того.

Обнадеженная, я спрашиваю у Карася, почему он скрывает спонсоров своей организации.

— Это угрожает их безопасности. Как-то мы попросили семь тысяч гривен у бизнесмена Алексея Тамразова на баннер о люстрации. Сообщили об этом, и тут же к нему приехали замы Авакова: «Ты что — спонсор «С14»? Бебебе». Я думаю, что и сейчас у него проблемы [9 августа Алексея Тамразова задержали якобы за дачу взятки руководителю департамента ГПУ Константину Кулику. 2 января суд обязал Тамразова носить электронный браслет], потому что думают, что он наш теневой спонсор, — говорит Карась.

Карась преимущественно живет на средства «С14» и доход от своего бизнеса, связанного с «биржей» (подробнее рассказывать не хочет). В месяц Евгений получает до 20 000 гривен. Активисты организации не из руководящего состава зарплату не получают. По словам Карася, деньги на деятельность организации дают постоянные спонсоры (среди которых — бизнесмены и айтишники), финансово помогают и некоторые члены организации. Кроме этого, у «С14» есть охранная фирма, которая предоставляет услуги различным кафе, заводам и предприятиям. Персонал набирают в том числе и из членов организации. Карась говорит, что фирма приносит незначительную прибыль.

19:00. Секретная встреча с членами «С14»

Пока мы с Евгением Карасем ездим по встречам, члены его организации посетили Академию искусств в Киеве, чтобы «по-мужски» разобраться со студентом Спартаком Хачановым. Конфликт возник из-за инсталляции из членов, которую Хачанов установил в НАОМА. Преподаватель Владимир Харченко разрушил ее, позже объяснив свои действия тем, что этой инсталляцией студент якобы насмехался над войной на востоке Украины.

Карась не пригласил нас на эту акцию и сам на нее не пошел. На вопрос, почему так, отмахнулся — мол, не слышал, что ребята собираются идти туда именно сегодня. А они знали, что он с журналистами, поэтому его не звали.

После встречи с Антоном Карась говорит, что ему пора возвращаться в «Образовательную ассамблею» — на совещание с членами «С14». Нас с собой он брать отказывается, потому что разговор будет секретным.