Первую работу в секс-индустрии я нашла по объявлению. Погуглила «Работа эскорт Киев» и поехала на собеседование в офис. Меня напоили чаем, ни о чем не спрашивали. Пообещали проживание в апартаментах, личного водителя, визажиста и мастера по маникюру. Приехал водитель и отвез меня в салон.
Это было хрестоматийное место — с красными стенами и портьерами, черными зеркальными потолками и кожаными диванами. От других девушек узнала, что личные апартаменты — одна комната на десять человек, водитель развозит на заказы и контролирует каждый шаг, визажиста и мастера маникюра нет, смена длится 14 часов, а из дома можно выходить только на два часа в день. Нельзя отказываться от клиентов. Нужно постоянно быть с ярким макияжем, в нижнем белье и пеньюаре, на каблуках. Нельзя спать и даже просто лежать во время смены, если нет клиентов. За нарушение — штраф. Штрафовали, если выходишь от клиента позже на 10 минут и за хамство клиенту и администратору. Причем хамством, если больше не за что оштрафовать, могли посчитать чуть ли не косой взгляд.
Я была в юбке-карандаше и блузке. Мне сказали, что эта одежда не подходит. Дали безвкусное короткое платье с рюшами и какие-то босоножки в цветочек на высоком каблуке. Потом приехал клиент.
В салоне есть общий зал с диванами и баром, где девушки встречают клиентов. Из суммы, которую мужчина оставит в баре, тебе вернут 15 процентов. Бутылка шампанского, которая в супермаркете стоила 150 гривен, у нас продавалась за тысячу. Поэтому, когда клиент спрашивал, чего я хочу, я всегда просила его. Шампанское теперь ненавижу.
Чаще не клиент выбирает девушку, а наоборот. Мы видели его до встречи — на экране домофона или подсматривали до выхода в общий зал. Обсуждали между собой и решали, кто берет заказ. Большинство мужчин не знают, чего хотят, им сложно выбрать одну из десяти девушек. Поэтому если ты подходишь, садишься рядом, спрашиваешь, как дела, или делаешь комплимент, скорее всего, он выберет тебя.
Из того борделя я ушла через два дня. Меня хотели оштрафовать за внеплановый выходной, и я сказала: «Пока». Удерживать не стали.
Я нашла офисную работу, но там условия были еще хуже, чем в борделе. Параллельно начала работать индивидуально — сама искала клиентов. Мне не понравилось. Многие звонят просто поговорить, на них уходят время и силы. Пробовала переписываться и поняла, что 90 процентов населения неграмотно пишут. Это очень ударило по моему либидо.
Потом нашла другой салон — со свободным графиком. Там можно было работать хоть пять часов в день, отказываться от клиента, если он не нравился, не было требований к макияжу и одежде, штрафов. Нам говорили: «Можете выходить хоть в мешке, если чувствуете себя в нем привлекательной». Кто-то встречал клиентов в офисной одежде, кто-то в пеньюарах. У нас работала 19-летняя девушка, спортивная гимнастка. Она всегда была в ситцевых платьях, с русой косой. В этом салоне было много пышных девушек, и на их работе это никак не отображалось.
Все пришли в салон по разным причинам. У кого-то болеют дети или родители и нужны деньги. Была девочка с основной работой в МАУ. Ее зарплата там — 40 тысяч гривен, она говорила: «Сорок тысяч — хорошо. Но восемьдесят ведь лучше».
В Киеве — несколько сотен борделей. Те, что в центре, ориентированы на иностранцев, остальные находятся в спальных районах. Иногда в квартирах, иногда это целые двух- и трехэтажные комплексы.
Большинство салонов — круглосуточные. Днем клиенты приходят в обеденные перерывы. Приезжают люди из офисов — на час, реже на два. Ночью заказывают на дольше, и большая часть времени уходит на то, чтобы поговорить в баре.
Как-то к нам в салон приехал мужчина. Оставил в сейфе ключи от машины, карточки и телефоны. Сказал: «Хочу, чтобы вы работали только для меня». Там было девять девушек, он оплатил всех на ночь. В итоге просидел у нас чуть больше двух суток и выкупил половину бара. Сказал: «Мне просто нужно расслабиться».
В другой раз я поехала к заказчику в 6 утра. Он открыл двери и говорит: «Мы тут сидели компанией, нас было шестеро, но все заснули. Сядь, выпей со мной». Я час с ним пила, потом он ушел спать. Часто бывает: приезжаешь, вы два часа пьете и 15 минут имитируете бурную деятельность.
Медицинского контроля в салонах нет. Как-то мы разговаривали об этом с девушками, и только одна из двенадцати сказала, что периодически проверяется. Остальные спросили: «А зачем?» Но когда в коллективе появилась девушка, которая соглашалась на секс без презерватива, с ней никто не общался.
Цены на услуги везде примерно одинаковые. В Киеве это 50—100 долларов за час. Мой парень когда-то был журналистом, и мы посчитали, что его зарплаты хватило бы как раз на ночь со мной. Конечно, расценки зависят от внешности и возраста. Если тебе сорок и ты весишь 90 килограммов, скорее всего, цена будет до 1000 гривен. В глубинке цены намного ниже. Есть люди, которые работают в лесу, в машинах, за 300 гривен. Минет в маленьких городках можно купить за 80 гривен.
Клиенты салонов и индивидуалок отличаются. В салон приезжают мужчины, которые хотят быть в центре внимания, посорить деньгами. К индивидуалкам ходят тихие семейные мужчины, которые стесняются, что изменяют жене. Говорят, что жены их не понимают, любят показывать фото детей и внуков. Один раз пришел мужчина и говорит: «Мне кажется, это все неправильно, но что я могу сделать? Мне трудно без женщины» Я ему: «Так в чем проблема? Найди себе женщину». Он отвечает: «А жену я куда дену?» Это распространенная проблема — люди чувствуют себя одинокими в браке, не замечают, что рядом с ними тоже живет человек. Большинству на самом деле нужны психотерапевты, а не проститутки.
Сейчас я работаю индивидуально, но через диспетчера. Он размещает мою рекламу в интернете, ищет клиентов, принимает звонки и сообщает, когда клиент готов приехать. Мой диспетчер — мама в декрете. Пока ребенок спит, она общается по телефону. Ко мне приезжают отобранные ею клиенты — те, кто не торгуется и не хочет дополнительных услуг [среди них — минет без презерватива, анальный секс и куннилингус].
Реклама в интернете — на специальных сайтах. Там выкладывают сотни объявлений каждый день, и фишка в том, чтобы держаться в топе. Большинство девушек, и я тоже, работают не со своими фото. Я отправляю снимок диспетчеру, она подбирает похожий типаж.
Мои клиенты — люди среднего достатка и выше, возраст — от 20 до 60 лет. Хотя есть один клиент, которому 80, и я хотела бы мужа с таким здоровьем, как у него. Он 40 лет на правильном питании, следит за технологическими новинками. У него бизнес в Европе, постоянно куда-то летает.
Из молодого поколения — много айтишников. Мужчины постарше — те, кто не растерялся в 90-е. Многие связаны со строительством: инженеры, поставщики шпаклевки или металлопластика. Врачи частных клиник, люди с бизнесом за границей.
Не люблю 20-летних. Они неопытные, хаотичные, с ними максимально бессодержательный секс. Хотя некоторые приходят чему-то научиться. У меня был молодой клиент, которому девушка сказала, что он недостаточно мужественный и инициативный. Он хотел курс, чтобы понять, как и когда проявлять инициативу. Мы встречались пять месяцев.
Для встреч с клиентами снимаю квартиры посуточно у проверенных людей. Они знают, для чего я это делаю. Безопасность никак не контролируется. Салоны заключают договоры с частными охранными агентствами, есть тревожные кнопки. Но охрана едет пять минут, за это время можно убить несколько человек.
На индивидуальной работе я всегда открываю дверь с телефоном в руках. Если человек начинает повышать на меня голос, говорю, что он может уйти. Большинство успокаиваются и остаются. Неадекватных людей обычно видно сразу. Как-то ко мне пришел клиент и вместо того, чтобы позвонить, начал дергать ручку, тарабанить в дверь. Если человек так себя ведет, когда он еще не зашел в квартиру, что он будет делать потом? Я его не приняла.
С агрессией клиентов я всегда справляюсь словами. Хуже, когда приходит полиция. Они приходят под видом клиентов, заходят, уточняют цены и услуги. Когда ты все проговариваешь, достают удостоверение и начинается прессинг. Их цель — получить взятку или услугу бесплатно. Официальный штраф маленький, и его никогда не оформляют. Но девочки часто не ориентируются в законодательстве, боятся, что об их работе узнают родные, что их заберут в отделение, и ведутся на шантаж.
Ко мне полиция под видом клиентов приходила несколько раз. Один раз сказали: «Вы нарушаете 301-ю статью Уголовного кодекса». Я ответила, что статья 301 — распространение порнографии, а я нарушаю 181-ю статью Административного кодекса [занятие проституцией]. Спросила: «Если вы даже не знаете законодательство, то, может, и удостоверение у вас ненастоящее?» Полицейский ушел.
В другой раз меня жестко прессовали. У полиции есть такое развлечение — «субботники». Они вывозят девочек куда-то, держат там и насилуют. Моя знакомая после такого пролежала два месяца в больнице.
Ко мне пришел опер под видом клиента, показал корочку и сказал: «Собирайся, поехали». Я ответила, что никуда не поеду. Он начал угрожать, унижать, кричал: «Ты никто! Никаких прав у тебя нет! Я тебя вывезу, никто и не узнает!» Пытался загнать меня в угол квартиры. Было очень страшно, я смотрела на него и думала: покалечит и не заметит. Сказала, что если он не уйдет, вызову полицию. Он стал смеяться: «Да куда ты, тварь, позвонишь? Кто ты такая и что о себе возомнила?» Я прошмыгнула к дверному проему и набрала 102. Сказала, что ко мне под видом сантехника вломился мужчина и выдает себя за сотрудника полиции. Чувак был в шоке. Сказал: «Ну ты, тварь, еще доиграешься». И ушел.
В салоны полиция просто так не приходит, потому что у собственника все проплачено. Но для девушек это скорее минус. С какой-то периодичностью бесплатно отдыхать в бордели приходят люди, которые их прикрывают, — сотрудники СБУ. На заработке девушек это не отображается — владелец платит им за клиентов. Но нет ничего хуже, чем неограниченная власть в руках ограниченных людей. Они приходят и знают, что от них зависит это место, поэтому они могут делать все что хотят. Девушка не может отказаться, развернуться и уйти. У меня были разные клиенты — бывшие зеки, нынешние наркоторговцы. Но нет ничего хуже, чем СБУ.
Не скажу, что это работа моей мечты. Но она нравится мне больше, чем все предыдущие. В основном — из-за гибкого графика. Я ненавижу приходить в одно и то же место каждый день и сидеть там с девяти до шести. Структурирую работу так, чтобы не переутомляться. Работаю неделю-полторы в месяц. Еще один плюс — деньги получаешь сразу, а не в конце месяца. Но главное — коммуникация с людьми. Она не очень дается мне в обычной жизни, а на работе ты надеваешь на себя образ, и общение идет легко. Я познакомилась со многими людьми, которых иначе бы никак не узнала. Некоторые из них повлияли на мое мировосприятие — например, человек, который был сапером на афганской войне. От других просто узнаю что-то полезное: к какому стоматологу лучше пойти, какую книгу прочитать, в каком заведении поужинать.
О моей работе знают все близкие, кроме родителей. Обычно я рассказываю об этом, когда приходится к слову. У меня небольшой круг общения, но даже в нем есть четыре девушки, у которых был опыт секс-работы. Они скрывают это от друзей и парней, но сказали мне в частных разговорах.