Подготовленное путешествие отличается от неподготовленного тем, что ты точно знаешь, что не погибнешь. Разрабатываешь четкий маршрут, бронируешь отели, в сложных странах — находишь сопровождающих, а иногда даже вооруженную охрану. Тем не менее опасные ситуации со мной, конечно, происходили.
Например, в начале 2016 года в Ираке я попал под ракетный обстрел. Я был в Багдаде, и ракеты падали буквально в 500 метрах от меня. Было страшно, но не смертельно. Я знал, куда ехал, и был к этому готов.
Константин Симоненко
Когда ехал в аэропорт, чтобы лететь в Афганистан, листал ленту новостей. Там писали, что вчера в Кабуле был теракт, сегодня теракт, а за день до этого аэропорт, в который я должен был прилететь, обстреляли из миномета. Но куда деваться? Я все равно полетел, и мне повезло. Это ведь лотерея — ты не можешь знать, будет теракт или нет.
Константин Симоненко
В октябре 2015 года я был в Бамако. Это столица африканской страны Мали. Через несколько часов после того, как я выселился из отеля, его захватили террористы. Они убили почти всех постояльцев — больше 25 человек. Вот тогда я был близко к гибели.
Опаснее всего было в Сомали. В Могадишо меня и друзей охраняли четыре автоматчика, которые сопровождали нас повсюду. Они не разрешали нам останавливаться где-то дольше чем на десять минут. Запихивали в машину и увозили, чтобы нас нельзя было отследить и подготовить засаду. Опасность витала в воздухе. Мы видели отношение местных, то, как они на нас смотрели. Представьте, что поздно вечером по Троещине идет пачка стодолларовых купюр. Они смотрели на нас, как на такую пачку.
Константин Симоненко
Ограбления
В Каракасе (Венесуэла) я был на экскурсии. Она длилась ровно 20 минут. Потом внезапно появились какие-то люди, дали в челюсть гиду, затем мне и забрали все ценности. Я лежал на асфальте и попросил оставить мне паспорт. Очень благородные оказались люди, оставили. Тогда как раз начинался венесуэльский кризис, у населения не было денег, безработица — под 70%. А тут — туристы. Как не воспользоваться моментом? Я просто не ожидал, что это произойдет так быстро.
Еще одно ограбление было на Гаити. Человек подошел, приставил к моему боку нож и сказал: «Давай деньги». Я в таких случаях всегда отдаю деньги, потому что это безопаснее.
Большие суммы с собой не ношу. Оставляю ценности в чемодане в гостинице. Он у меня хороший, его тяжело вскрыть. Там есть потайное отделение для денег. Проще было бы путешествовать с карточкой, но, например, во многих странах Африки карточка — просто кусок пластика. Ее нигде не принимают.
Из личного архива Константина Симоненко
К ограблениям отношусь спокойно. Есть такие страны, из которых если ушел живой – уже отлично. Тем более грабят везде: и в Египте, и в Европе. Когда едешь куда-нибудь в Сомали, где в год бывает до 100 туристов со всей планеты, ты готов к тому, что тебя могут ограбить или будут вымогать взятку. Опасность быть ограбленным — просто часть риска, который ты осознаешь, отправляясь в такое путешествие.
То, что в Африке до сих пор живут людоеды, — миф. В Папуа Новой Гвинее людоедство было частью религиозных ритуалов, но теперь их уже нет. Местным экономически невыгодно жрать людей. Это грозит полицией, какими-то разбирательствами. Лучше ограбить туриста и купить на его деньги тушенку. Китайская тушенка там стоит копейки.
Жара и шторм
Сложно иногда бывает там, где не ждешь подвоха. Помню, я прилетел в Джубу — столицу Южного Судана. Аэропорт там — это взлетно-посадочная полоса и две большие армейские палатки. Одна на вылет, вторая на прилет. Когда улетал, температура была +48. Еще и самолет опоздал на три часа. В палатке, естественно, не было ни кондиціонера, ни вентиляторов. Я начал задыхаться. Упросил охранников выпустить меня на взлетно-посадочную полосу, потому что там хоть какой-то воздух. Сижу на раскаленном бетоне под солнцем в +48, перед глазами все плывет, и думаю: «У меня в Киеве в офисе кондиционер, там так хорошо. Что я забыл в этом Южном Судане?»
Константин Симоненко
Как-то в Карибском море попал в десятибалльный шторм. Мы с женой были в круизе, и тут судно начало подниматься на 15-метровой волне и падать с нее. На корабле все было разгромлено, посуда летала. Жена попросила: «Костя, достань фотографии детей. Хочу попрощаться». Но ничего, мы доплыли до бухты, переждали шторм. Зато потом еще двое суток в кафе и ресторанах не было очередей. Все пенсионеры лежали в каютах.
Каждый раз в таких ситуациях бывает страшно. Но страх — это хорошо, он как предохранитель. Если тебе страшно, значит, ты осторожнее себя ведешь, больше замечаешь, прислушиваешься, взвешиваешь свои поступки, решаешь, надо тебе куда-то идти или нет. Бесстрашие — плохое чувство. Всегда надо бояться.