«В горле печет, нечем дышать, все ржавеет, куда-то увозят детей». Что рассказывают люди, пострадавшие от утечки ядовитого газа на заводе «Титан»

Оксана Токарева, Армянск, аннексированный Крым

Первого сентября, когда все дети идут в школу, у нас в Армянске об этом речи не было. У ребенка уже поднялась температура, ему было плохо. Мы увезли его в другой город. Но через сутки пришлось возвращаться. Подъем в 5 утра, такси, автобус, долгая поездка домой. Бегом закинув ребенка и вещи домой, несусь в больницу продлевать больничный. Симптомы всем понятны: температура, жжение в горле, глазах и по телу, рвота — налицо отравление кислотой. Но ставят ОРЗ.

Получаю звонок: приехал Аксенов (глава оккупационной власти Крыма Сергей Аксенов — Ред.), море телеканалов, съемка, срочные сборы прямо сейчас. Бросаю все, бегу. Как и остальные жители, кто узнал об этом. На месте крики, объяснения, плачущие женщины, орущие от безысходности, с маленькими детьми, голосящие мужчины, пожилые люди, инвалиды. Все хотят узнать, что случилось и когда это закончится. Предлагают эвакуировать детей.

Я разное видела в жизни, но с экологической катастрофой и эвакуацией столкнулась впервые. Нам сказали, что забирают всех детей города, школьников — буквально через 2 часа. Совсем малыши едут с мамами, школьники — с учителями. Все время говорят: «Вы, главное, не бойтесь, показатели в норме, это просто оздоровительная поездка». Взрослые остаются в городе.

Мчусь домой, чтобы успеть собрать ребенка и на автобус к 14:00. Пакую вещи на 2 недели, сама последний раз ела вчера. И думаю все время: как же они там, с одним учителем? У ребенка истерика. Плачет, кричит: «Я тут умру, вместе с вами». Приезжаем на место. Эвакуацию отложили на час. Голодные, но есть ничего не можем, только пьем успокоительные. Наконец-то приехали автобусы. Много автобусов. Всех грузят по спискам, в багажное отделение воду – упаковками для каждого класса. После погрузки автобусы колонной уезжают, спереди и сзади сопровождает полиция.

Кто-то улыбается, кто-то плачет, машут в окна родителям, у многих вообще не было рядом родителей — они в это время были на работе, и дети собирались на эвакуацию сами. Куда их везут – никто не знает. Не сказали, в какой город, не назвали, в какой лагерь. Уже вечером позвонила дочь. Их привезли в Евпаторию, в санаторий «Дружба». Больше сказать и нечего. Теперь перед глазами стоят слезы и машущие руки уезжающих детей.

Иван Шевцов, пограничный пункт пропуска «Чаплинка»

Я приехал вчера, потому что приехали журналисты. Я как начальник пресс-службы их должен сопровождать. Состояние здоровья военнослужащих государственной пограничной службы сейчас нормальное. Ни один из пограничников не обращался в больницы и не звонил за помощью. Но практически все, и я в том числе, чувствуют неприятный запах в воздухе, дерет горло и ощущение кислоты во рту. Мы сократили смены и не ставим женщин на посты, они все по подразделениям.

Сколько сейчас пограничников на посту – сказать не могу. Сейчас угрозы их жизни и здоровью нет. У каждого из них есть индивидуальные средства защиты, если понадобится, они их будут надевать. Сейчас такой необходимости нет. Такие средства — от оружия массового поражения, химического и бактериологического — всегда есть у каждого военнослужащего. Это противогаз, плащ, чулки, специальные перчатки.

Я знаю, что в ближайших населенных пунктах — Преображенке, Каланчаке и Чаплинке — работают врачи от медицинских учреждений, проводят обследование местных жителей. Но каковы его результаты, я не знаю. Хорошо, что ветер не дует на материк, поэтому ни пыли, ни масел не ощущается. Увеличения пассажиропотока с той стороны нет. Люди как ездили, так и ездят.

Анна Чечиль, Красные Чабаны, Херсонская область

В нашем поселки почти то же самое, что и в Армянске. Завод ведь совсем близко. Началось через пару дней после Крыма. У нас и раньше пахло серой в воздухе, но чтобы так! Все ржавеет за одну ночь, ничего оставить на улице нельзя. Тем, у кого машины без гаражей, вообще туго. Дышать тоже тяжело. Мы третьего сентября вышли с ребенком на прогулку. Тучи как раз понесло в нашу сторону. В носоглотке печет — жуть.

Сразу побежали домой, задыхаясь. На утро у ребенка появилась красная сыпь. В больнице сказали, что анализы в норме и это не аллергическая реакция. Но вообще всем, у кого сыпь, говорят, что все нормально. Можно не выходить на улицу, конечно, но мне теперь что, с ребенком в погребе сидеть?

Сильно пострадала природа: фрукты, деревья, все осыпается. У людей портится имущество, у кого стоит железная входная дверь — поржавела. Заборы металлические начали ржаветь, у соседей всех печет в носу, кашель непонятный. А после сегодняшней ночи у ребенка опять сыпь. Утром температура поднялась до 38,5. В поселок приезжали врачи, принимали людей пару часов, но потом уехали. Нам сказали, что зубы у ребенка режутся.

Я тут с рождения живу, всегда плохо было с воздухом, но такого не помню. Главное — чтобы ветер оттуда не дул, а то всему конец.