Кадр из документальной ленты «С Бэрдом на Южный полюс» 1930 года.
Bettmann / Contributor
Ричард Эвелин Берд начал свою карьеру в рядах военно-морских сил США. Однако стал известен как авиатор и исследователь полярных регионов. В 1924 году он изучал Гренландию. Спустя два года стал первым человеком, который пролетел над Северным полюсом Земли.
В 1928 году Бэрд возглавил свою первую экспедицию по исследованию Антарктиды. Под его руководством ученые обустроили на шельфовом леднике Росса базу, которую назвали Маленькая Америка. Оттуда совершались полеты, во время которых ученые изучали континент с воздуха. Так они обнаружили ряд высоких гор, получивших название горы Рокфеллера, и другие ранее неизвестные объекты.
Из Маленькой Америки Бэрд совершил первый в истории полет к Южному полюсу. Дорога туда и обратно заняла 19 часов. За это достижение Бэрда повысили до адмирала.
Киты в Бухте китов. Фотография сделана членами первой экспедиции Ричарда Бэрда в Антарктиде 1928—1930 г.
Royal Geographical Society / Contributor
Еще во время первой экспедиции исследователь загорелся идеей построить во внутренней части континента специальную базу для наблюдений за метеорологическими показателями. На то время о них почти ничего не было известно. Исследователи должны были провести полярную ночь, следя за метеорологическими аппаратами и фиксируя показатели.
Ричард знал, что любой, кому бы пришлось жить на базе, должен был столкнуться с небывалыми вызовами. А именно — суровой температурой, длинными темными ночами и изоляцией, которая должна была длиться минимум полгода.
Он решил, что оптимальнее всего для миссии подошли бы трое мужчин — два наблюдателя за погодой и один радиооператор. Транспортировать во внутренний регион Антарктиды припасы для более чем троих было бы сложно. Двоих отправлять было рискованно. В непростых условиях они имели все шансы возненавидеть друг друга.
Адмирал Ричард Бэрд с секстантом во время своей первой экспедиции в Антарктиду, 1930 год.
Imagno / Contributor
Во время второй миссии в Антарктиду, в 1934 году, Бэрд занялся реализацией смелой идеи. Для этого на расстоянии 178 км к югу от Маленькой Америки построили небольшую «передовую базу». Однако исследователи быстро поняли, что транспортировать необходимое на трех человек количество припасов до наступления полярной ночи они не успеют.
Бэрд решил выполнить миссию самостоятельно. Он передал управление Маленькой Америкой своему заместителю. А сам отправился в самоизоляцию. Адмирал стремился к одиночеству. В свое пребывание на базе он собирался не только проводить метеорологические исследования, но и посвятить время тому, что давно хотел сделать. В частности, прочитать книги, которые давно планировал. Ричард даже прихватил с собой проигрыватель, чтобы слушать классическую музыку.
«Там, в холоде и темноте, такой же тотальной, как в период плейстоцена, я получу возможность жить так, как решил. Не слушать никаких указаний, кроме тех, что диктуют ветер, ночь и холод, и не следовать никаким человеческим законам, кроме своих», — отмечал Берд в книге «В одиночестве», которую написал по завершению приключения.
В конце марта все припасы для исследователя доставили на базу. Сам Бэрд прилетел самолетом. Коллеги помогли адмиралу разгрузить припасы и обустроить жилище, а затем попрощались и вернулись на Маленькую Америку. 28 марта Бэрд остался на базе один. 17 апреля солнце полностью исчезло, Антарктида погрузилась в полярную ночь.
Небольшое помещение, в котором жил адмирал, было наполовину погружено в снег. Это защищало его от ветра. Попасть внутрь можно было через люк в крыше — иногда его приходилось откапывать.
В помещении были кровать, небольшой стол, на котором стояло метеорологическое оборудование, и несколько полочек. На них адмирал разместил радиопередатчик, приемник, аварийное радиооборудование и другие вещи. Продукты хранились в специальных тоннелях, к которым вели двери изнутри кабины. Отапливалось жилье печью, работавшей на жидком топливе.
В течение первых недель самоизоляции Ричард управлял приборами для метеорологических наблюдений, читал книги и любовался полярным сиянием.
«Сейчас у меня больше времени на досуг, чем, вероятно, будет еще когда-либо. Благодаря моему распорядку, возможности для интеллектуальных упражнений практически безграничны. Если захочу, я могу провести несколько часов над одной страницей книги», — писал он.
Ричард Бэрд в кабине самолета, который он пилотировал во время второй экспедиции в Антарктиду, которая длилась с 1933 до 1935 г.
Keystone-France / Contributor
Однако уже через месяц самочувствие адмирала начало ухудшаться. Бэрд осознал, что печь работает не совсем правильно и отравляет его токсичными испарениями. Это поставило его перед сложным выбором — разжигать печь, чтобы согреться, или свободно дышать и мерзнуть.
Адмирал решил: чтобы избежать отравления от испарений, печь стоит использовать экономно. Холод он чувствовал, но угарный газ был невидимым врагом. Температура снаружи колебалась в пределах пятидесяти-шестидесяти градусов ниже нуля. Иногда Бэрд просыпался с обмороженными ушами.
Однако симптомы отравления постепенно усиливались. Через несколько месяцев после начала миссии адмирал уже страдал головной болью, тошнотой, болью в теле и глазах, слабостью и головокружением. И практически не мог есть.
Адмирал Ричард Бэрд готовит еду на печи во время своей самоизоляции в Антарктиде в 1934 году.
ullstein bild Dtl. / Contributor
«Я едва имел силы зажечь свечу, стоявшую на выступе прямо над головой. Если такое простое движение могло меня истощить, каковы были шансы того, что я смогу принести еду и горючее из тоннелей, не говоря уже об уходе за инструментами?» — написал он 1 июня.
Бэрд отправился в свою миссию в поисках «мира и просветления» и оправдывал это научной целью. В самоизоляции он понял, что «первое оказалось самообманом, а второе — тупиком». Психическое здоровье исследователя ухудшалось вместе с физическим. Однажды он всерьез размышлял над тем, чтобы принять снотворное: «Темная сторона человеческого разума является своего рода антенной, которая ловит мрачные мысли со всех сторон. По крайней мере, так случилось со мной».
В начале июля у Бэрда сломался генератор, и он больше не мог пользоваться радио. У него было еще одно — аварийное радио, которое можно было запускать вручную и с помощью азбуки Морзе передавать сообщения. Однако Бэрд был для этого слишком слаб. В конце концов он научился запускать радио ногой и таким образом общался с друзьями из Маленькой Америки.
База, на которой адмирал Бэрд провел полярную ночь 1934 года. Адмирал Ричард Бэрд возвращается обратно в США после второй экспедиции в мае 1935 года.
Bettmann / Contributor
Адмирал старался ничем не выдать свое затруднительное положение. С самого начала он запретил коллегам пытаться добраться до «передовой базы» раньше сентября. Любая попытка сделать это в течение полярной ночи могла обернуться трагедией. Существовал риск заблудиться в темноте или попасть в опасные ледниковые трещины.
Однако на Маленькой Америке начали что-то подозревать. Исследователи решили навестить Ричарда под предлогом наблюдения за метеоритными дождями — тот неохотно согласился.
Сделать это было непросто. В течение почти двух месяцев ученые пытались добраться до адмирала, однако были вынуждены раз за разом возвращаться обратно. Только 11 августа трое исследователей, которые отправились спасать Бэрда, в конце концов добрались до базы с помощью собачьих упряжек и тракторов.
Экипаж, с которым Ричард Бэрд отправился в третью экспедицию в Антарктиду, которая длилась с 1946 до 1947 года.
Keystone-France / Contributor
Все четверо вместе провели в небольшой тесной постройке еще два месяца. Бэрд вспоминал, что «они были столь же приятны, насколько другие — ужасны». В октябре исследователи вернулись на Маленькую Америку.
Непростое приключение не стало последней полярной миссией Бэрда. Впоследствии он отправился и в третью экспедицию в Антарктиду. Однако самоизоляция сделала Бэрда «скромнее» — он передал часть важных обязанностей младшему коллеге. Ведь «человек не начнет мудреть, пока не признает, что больше не является незаменимым».