Поначалу Facebook собирался «сделать мир более открытым и сплоченным». Тогда многие предполагали, что глобализация коммуникаций будет полезна для демократии. Со временем общение переросло в политические дискуссии среди анонимов, часто более гневные и менее цивилизованные, чем в реальной жизни; в сети распространяются все более экстремальные мировоззрения; процветают кампании по дезинформации; идеологии насилия привлекают все больше новых последователей.
Коммуникацию воспринимают как улицу с двусторонним движением. Но в реалиях соцсетей с обеих сторон этой улицы устанавливаются трибуны, которые заполняют друзья, знакомые, соперники и даже незнакомцы. Такую форму общения неоднократно изучали и описывали социальные психологи.
Марк Лири ввел термин «социометрия» — шкала оценки наших поступков в глазах других людей. Благодаря соцсетям, где отображаются лайки, друзья, подписчики и репосты, мы больше не нуждаемся в самооценке, потому что наши социометры теперь выставлены на всеобщее обозрение.
Если вы будете постоянно возмущаться и злиться в живом общении с друзьями, то они, скорее всего, быстро от вас устанут. Но в соцсетях такой тон общения, наоборот, может повысить ваш статус. Исследователи из Нью-Йоркского университета изучили полмиллиона твитов и пришли к выводу, что каждое эмоциональное слово в твите увеличивает его вирусность в среднем на 20 процентов. Другое исследование Pew Research Center показало, что посты в Facebook, выражающие «возмущенное несогласие», получили почти вдвое больше откликов, включая лайки и шеры, чем другие типы контента.
Йельский психолог Молли Крокетт пришла к выводу, что в реальности мы далеко не всегда присоединяемся к «возмущенной толпе», потому что у нас есть время подумать, остыть и даже посочувствовать человеку, которого публично осуждают. Но эти сдерживающие факторы ослабевают, когда мы не видим человека вживую и когда нас много раз в течение дня призывают «лайкнуть» осуждение. Другими словами, соцсети превращают многих политически активных граждан в подстрекателей, которые соревнуются в создании самых провокационных постов и изображений. Все это они могут мгновенно распространять по всей стране и по всему всему миру, а их публичная социометрия показывает, насколько популярны их творения.
Человечество эволюционировало, чтобы сплетничать, красоваться, манипулировать и травить друг друга
В 2002—2004 годах первые соцсети — Friendster, MySpace и Facebook — предлагали инструменты, которые помогали пользователям общаться с друзьями. Вы могли публиковать срежиссированные версии своей жизни, но на сайтах не было инструментов, чтобы распространять эпидемию негодования.
Когда в 2006 году появился Twitter, его главным нововведением стала «лента обновлений» из сообщений, ограниченных 140 символами. В ответ Facebook в том же году запустила собственную «ленту новостей», а в 2009 — добавила кнопку «Нравится». Так появился первый публичный показатель популярности контента. Затем появилось еще одно нововведение — алгоритм, который на основе предыдущих лайков пользователя определял, какие посты он увидит. Это привело к тому, что количество лайков стало превалировать над достоверностью. Позже это выльется в эпидемию «фальшивых новостей».
В 2009 году у Twitter появилась функция Retweet, которая позволяла распространять любой контент одним щелчком. В 2012-м Facebook запустил свою функцию ретвита — кнопку «Поделиться». Один из создателей кнопки Retweet Крис Уэзерелл теперь сожалеет о ее появлении. Он вспоминает, как наблюдая за первыми тестами нового инструмента, подумал, что «возможно, мы только что дали в руки четырехлетке заряженное оружие».
Следующий переворот произошел в 2012—2013 годах, когда появились Upworthy и другие сайты вирусного контента. Они экспериментировали с вариантами заголовков, чтобы найти версию, которая бы генерировала самый высокий рейтинг кликов. Так появились заголовки из серии «Вы не поверите...». Дополненные специально подобранными изображениями, они заставляли людей импульсивно кликать на них.
Изначально такая модель заголовков не предназначалась для того, чтобы вызывать возмущение или гнев. Но очень быстро такая «эмоциональная упаковка» текстов распространилась во многих СМИ. В 2014 году российское «Агентство интернет-исследований» использовало эту стратегию через свои фальшивые аккаунты в крупных соцсетях и онлайн-ресурсах для разжигания вражды и ненависти.
2013 стал годом, когда мы сломали интернет
Еще одна проблема соцсетей в том, что огромный поток информации о скандалах, шутках или конфликтах одного дня вытесняет идеи и уроки прошлого. Информацию можно условно разделить на три категории: новую — ту, что появилась в течение последнего месяца; среднего возраста — созданную 10—50 лет назад; старую — созданную более века назад. В ХХ веке, с появлением радио и телевидения баланс заметно сместился в сторону нового. В ХХІ веке, с появлением соцсетей этот сдвиг стал еще более быстрым.
Особенно это характерно для молодых поколений, у которых остается все меньше времени, чтобы изучить старые идеи и опыт, прежде чем они подключатся к медиапотоку соцсетей. Речь не о том, что наши предки были мудрее — это наверняка не совсем так. Главный плюс в том, что их идеи фильтровались на протяжении поколений. Это означает, что в долгосрочной перспективе они ценнее контента, созданного за последний месяц.
Молодежь, рожденная после 1995 года, нередко вступает в соцсетях в группы, пропагандирующие крайне правые или крайне левые идеи. Хотя нацизм и коммунизм были одними из наиболее осуждаемых идеологий ХХ века, и об этом полно информации в открытом доступе.
Молодежь по всему миру все чаще теряет веру в демократию
Соцсети не являются плохими по своей сути, они могут приносить пользу. Например, выявлять ранее скрываемый вред или становиться рупором сообществ, прежде не имевших голоса. Каждая новая технология коммуникаций приносит целый ряд конструктивных и разрушительных эффектов. И рано или поздно наступает время установить баланс. Поэтому авторы материала предлагают реформировать соцсети таким образом:
- Сократить частоту и интенсивность выступлений «на публику». Для этого можно скрывать функции лайков и шеров для некоторых типов контента, чтобы «пользователи соцсетей не превращались в объекты постоянных публичных конкурсов популярности».
- Уменьшить охват непроверенных аккаунтов для борьбы с троллями. То есть ввести практику базовой проверки личности. Для защиты личных данных пользователей к этому можно подключить независимые некоммерческие организации.
- Сократить степень заражения некачественной информацией. Для этого можно разработать алгоритм искусственного интеллекта. Он будет реагировать на контент, ранее отмеченный как «токсичный», и дополнительно спрашивать у пользователя, действительно ли он хочет его опубликовать.