Я родился в Полтаве, какое-то время учился в Харьковском политехе, потом бросил его. Никогда не учился на режиссера, но с детства любил все, что связано с музыкой и визуальными образами. Еще в шестом классе начал писать книгу и тогда не понимал, что на самом деле это сценарий. Как только у знакомого появилась маленькая камера, съемка всего подряд стала моей навязчивой идеей. Я снимал то, что теперь называется вайнами, а тогда не называлось никак.
В 2009 году я переехал в Киев и играл в нескольких группах, самая известная из них — Down & Dirty. Я снимал клипы для этих групп и делал короткометражки. У меня не было сценариев, я толком не понимал, что мы снимаем. Просто тогда начался бум с зеркалками, и у моего друга появился Canon. Как можно было упустить такую возможность и не снять что-то? Не знаю, как так вышло, но моя короткометражка Ocean Within Us выиграла гран-при Kyiv International Short Film Festival в 2009 году. Она была о человеке, который потерялся в жизни. Сейчас я понимаю, что это очень банально. Да и не могу назвать это короткометражкой — просто визуальные образы без сюжета.
Фото предоставлено Дженсеном Ноеном
В 2013 году я снял для Down & Dirty клип на песню “Move It”. За два дня он набрал больше миллиона просмотров в YouTube — все были в восторге. С нами связался американский лейбл и позвал в США записывать альбом, а меня как режиссера еще и сделать несколько съемок. Я недавно пересматривал этот клип и не понял, чем он так всем понравился.
Мы полетели в США. Я стал снимать клипы, но альбом мы так и не дописали, потому что группа распалась. На меня посыпались предложения о съемках из Украины и России, и я понял, что нужно сделать выбор — наш рынок или Америка. Глупо жить в США и летать на съемки в Киев и Москву. Последний клип в СНГ я снял в 2014 году — «Ебубаб» группы «Ленинград».
«Лос-Анджелес — город, где все занимаются кино»
В 2014 году я окончательно переехал в Лос-Анджелес. Летел в никуда — ни работы, ни договоренностей. Были контакты с лейблами, с которыми работал раньше, и я стал снимать клипы. Через год или два я понял, что лучше всего реализовать то, что есть у меня в голове, можно через кино.
Фото предоставлено Дженсеном Ноеном
Лос-Анджелес — город, где все занимаются кино. Я год готовил себя к съемкам. Где-то с 14—15 лет я начал смотреть фильмы запоем. Интуитивное понимание, как их снимать, у меня было. Я читал профильные книги, смотрел и анализировал фильмы, общался с людьми, связанными с кино, читал много сценариев. Это, кстати, отличная школа — неважно, хорошие или плохие сценарии ты читаешь.
Я искал сценарий для своего фильма. Было два критерия: чтобы история была мне интересна и чтобы я мог снять ее с маленьким бюджетом. Большинство сценариев не нравились даже на уровне темы. А потом я прочитал «Восприятие». Мне всегда нравились триллеры: смотришь историю и хочешь понять, кто же в ней на самом деле плохой, а кто — хороший, и все построено на объемных и непредсказуемых персонажах. В «Восприятии» они именно такие.
Кроме сценария, я искал инвестора для картины. Нашел частичное финансирование, но почти все пришлось делать за свои деньги. Мы объявим бюджет фильма после его выхода. Он крошечный, в тысячу раз меньше, чем бюджеты моих знакомых режиссеров в США.
Фото предоставлено Дженсеном Ноеном
Актеров я искал сам, вместе с продюсером. Здесь есть несколько путей. Или ты обращаешься к кастинг-менеджеру, которого позволяет бюджет, или ты знаком с кем-то, у кого есть личные отношения с агентом определенного актера — так получилось у нас с Эриком Робертсом и Ником Бейтманом, который был моим соседом. Иногда помогает случайность.
Конечно, мне бы хотелось заполучить на главную роль Аль Пачино, и были сомнения по поводу некоторых актеров. Но недавно я посмотрел интервью одного режиссера, и он сказал: «Кастинг актеров — серая зона. Утверждая кого-то на роль, ты никогда не знаешь, что получится в итоге, и как могло бы быть с кем-то другим». Я доверился интуиции, и мне нравится результат.
«Фильм делается три раза»
Основные съемки длились три недели, большая часть — в доме, в часе езды от места, где я живу. Первые четыре дня я ездил туда-сюда, а потом так измотался, что оставался там спать. Три недели пролетели как один день. Когда мы закончили, я словно вышел из транса.
Фото предоставлено Дженсеном Ноеном
Я много раз слышал, что любой фильм делается три раза. Первый раз — когда ты пишешь сценарий, второй — когда снимаешь, третий — когда монтируешь. Я не понимал это правило, но оно оказалось правдивым. Сначала был сценарий — он давал мне четкую картину. Потом я начал снимать, увидел, как играют актеры, некоторые сцены в фильме изменились. В первой версии монтажа сюжет развивался линейно. Чего-то не хватало, и я попробовал поменять части местами. Сейчас история начинается с середины, потом мы идем в начало, дальше — опять в будущее, и только во второй части картины начинается линейная структура.
Мы закончили фильм в начале лета. Во время съемок я думал отдать его на видеоплатформы и не предполагал, что его захотят показывать в кинотеатрах и на фестивалях. Но фильм уже отобрали для 20 фестивалей, и его покажут в кинотеатрах в пяти странах: Украине, США, Индии и еще двух в Южной Америке.
В США индустрия кино работает как бизнес. Прежде, чем тебе доверят работу, нужно показать, что ты уже сделал. Мне нужно было показать, на что я способен с небольшим бюджетом. И это сработало. У меня уже есть финансирование на следующий фильм. Летом я начал писать к нему сценарий, съемки начнутся в апреле-мае.
За последний год я посмотрел только один украинский фильм — «Киборги». Его оператор — мой друг. Я был настроен скептически, но мое единственное «но» к этой картине — это сценарий. Концовка в «Киборгах» будто обрезанная, чего-то не хватает. В фильме показано много деталей, значение которых в конце не объясняется. Остается непонятным, зачем их показывали. Украинские фильмы становятся намного качественнее, актеры играют лучше, чем раньше, но такие сценарные огрехи я вижу четко.