Кирилл Тимошенко дал двухчасовое интервью: о ковиде, Коломойском, Богдане, Ермаке, мэрах, дорогах, сепаратизме и кислороде в больницах — кажется, теперь он отвечает в Украине за все. Краткий пересказ
- Авторы:
- Евгений Спирин, Gleb Gusev
- Дата:
УНИАН
Заместитель главы Офиса президента Кирилл Тимошенко дал двухчасовое интервью главному редактору издания «Гордон» Алесе Бацман. После увольнения Сергея Трофимова он занимается региональной политикой и налаживает контакты с мэрами, следит за тем, чтобы в больницах не заканчивался кислород для концентраторов. Еще Тимошенко работает над законом «О медиа», курирует программу «Большое строительство», решает вопросы с министром здравоохранения Максимом Степановым и посвящен в планы президента Владимира Зеленского. Главный редактор «Бабеля» Евгений Спирин два часа смотрел интервью с Кириллом Тимошенко и пересказывает его в 18 тезисах.
Об отставке премьер-министра. Слухи об отставке Дениса Шмыгаля неоправданны. Денис ― необходимый человек с командой. Замена премьер-министра на повестке дня не стоит.
Об Игоре Коломойском. Мы не общаемся с Коломойским уже полгода. Я не особо близкий его друг и товарищ или бизнес-партнер. На какие нам темы говорить? Ни я ему не звоню, ни он мне не звонит. Не то чтобы [у нас был] конфликт, просто мы не общаемся. Я не скучаю по звонкам в два часа ночи.
О возможной отставке главы Минздрава Максима Степанова. У Максима были вопросы ко мне, а у меня — к нему. Но мы обговорили все вопросы. Если бы вопрос [его] отставки был решенным, его бы уже уволили.
О коронавирусе и нехватке кислородных концентраторов в больницах. Я лично занимаюсь вопросом кислорода. До 20 декабря мы должны обеспечить 80 процентов коек кислородом. Количество коек растет каждый день. [За умирающих без кислорода] есть ответственные в Минздраве. Но я не могу сказать сейчас [кто это]. Выводы будут сделаны.
О досрочных парламентских выборах. Вопрос о досрочных выборах в парламент на повестке дня не стоит.
О подкупе депутатов «Слуги народа». Была хоть раз в истории страны такая партия, такого размера? Все — разные люди. Нельзя брать фракцию как массу, которая куда-то бежит. Не секрет, что кто-то приходит и предлагает депутатам [деньги]. Но в основном люди пришли по убеждениям, а не откусить кусок пирога. Да, есть ошибки. Но говорить, что их покупают и мы с этим боремся, я не могу. Это новая политическая элита.
Кирилл Тимошенко в Верховной Раде.
Вячеслав Ратинский / УНИАН
О том, когда закончится война на Донбассе. Мир в Украине ― двусторонний процесс. Четыре месяца у нас [на фронте] тишина. Бывают обстрелы, но есть прогресс. Два года назад никто не мог подумать, что Олег Сенцов вернется [в Украину]. Мы двигаемся маленькими шагами. Да, это еще не реинтеграция, да, не мир.
О том, пойдет ли Зеленский на второй срок. Если президент посчитает нужным уйти, он скажет об этом народу. Но я не вижу такой ситуации сейчас. Он действительно хочет сделать страну другой, хочет, чтобы она развивалась. Президент сказал, что одного срока мало, по ряду причин. Если он решит [остаться на посту], он скажет.
О переходе к парламентской форме правления. Большая часть страны против парламентской республики. Страна привыкла, что должен быть лидер. Страна пока не готова [к парламентской республике].
О местной власти и мэрах. С местными властями были недопонимания, ссоры, но я стараюсь это исправить и протянуть им руку. Мы слышим их. Моя главная задача — сшивать. Я последние две недели лично общаюсь с мэрами.
Об Андрее Богдане и Андрее Ермаке. Мне комфортно и с Богданом, и с Ермаком. Богдан был более резок, Ермак более дипломатичен. У Богдана было больше совместных совещаний, с Ермаком меньше планерок, но мы общаемся отдельно. У Богдана были резкие высказывания, трындюлины, у Ермака таких моментов меньше. По бокалу вина вечером мы могли выпить и с Богданом, и с Ермаком. С этим проблем нет.
О себе. Я не суперпиарщик или технолог, я — менеджер, у которого прикольные идеи.
Кирилл Тимошенко в предвыборном штабе кандидата в президенты Владимира Зеленского.
Вячеслав Ратинский / УНИАН
О том, почему деньги из «ковидного» фонда пошли на строительство дорог. «Ковидный фонд составлял 32 миллиарда. Отдельно были деньги, которые планировали потратить на дороги. Это деньги от Стокгольмского арбитража [которые «Нафтогаз» отсудил у «Газпрома»]. Когда создавался «ковидный» фонд, Минфин и Кабмин решили вывести эти деньги через «ковидный» фонд. Это было нашей ошибкой. Но нельзя было перевести деньги напрямую из «Нафтогаза» в «Укравтодор». Деньги поступили в фонд. Эти деньги не «ковидные». Сейчас в «ковидный» фонд добавится еще 10 миллиардов. Будет 42 миллиарда.
Об откатах при строительстве дорог. Эта тема мусолится уже год. Точно говорю, что коррупции на «Большой стройке» нет. Считаю, что история Уманского — придуманная. Это пиар. За ним кто-то стоит. Это выгодно оппонентам власти.
О полном локдауне. О полном локдауне мы примем решение после того, как пройдем третьи выходные на карантине. Это решение должны принять все — центральная и местная власти, чтобы не было сепаратизма. Да, экономика не в том состоянии из-за ковида. Ситуации с тем, что не будет зарплат и пенсий, не будет. Это невозможно.
О том, когда будут сажать в тюрьму коррупционеров. Хочется, чтобы коррупционеров сажали и как можно быстрее. Это желание есть и у президента. Этого не происходит. Но у нас все [органы] друг от друга независимы. В этом и есть успех. В том, что нет телефонного права.
О достижениях и поражениях власти. Я горжусь тем, что получилось сломать систему коррупционных связей и заменить политическую элиту. Профессионалов не хватает — это видно по губернаторам. Есть кадровый голод. Но он и был. Многие не хотят идти во власть — маленькие зарплаты. Мы в каких-то вопросах теряем и теряли время. Время ― это самая большая проблема, как с кислородом, сделали не вовремя.
О свободе слова и законе «О медиа». Закон «О медиа» не придумывали, чтобы закрутить гайки. В нем есть огрехи. Законодательство о ТВ, радио и интернете устарело. Я этим занимаюсь. Мы первые будем стоять, чтобы была свобода слова. Это не мой закон, не мы его пушили. Я вообще не хотел этим заниматься. Я готов быть переговорщиком между медиа, Кабмином и Радой. Никто не собирается наступать на свободу слова.