«Президент считал уголь из ЮАР преступной схемой, но не только это стало причиной». Бывший министр энергетики Юрий Продан — об угле, из-за которого судят Порошенко. Блиц

В понедельник, 17 января, суд избирал меру пресечения депутату «Европейской солидарности» Петру Порошенко, но так и не избрал. Решение следственный судья будет оглашать 19 января. Прокурор требует отправить Порошенко в СИЗО с правом внести один миллиард гривен залога (подробно об этом читайте здесь ). Порошенко подозревается в госизмене и финансировании боевиков ОРДЛО. Речь идет о 2014—2015 годах, когда он был президентом, а в стране был энергетический кризис. Чтобы его преодолеть, в августе 2014-го Украина заключила соглашение с британской компанией Steel Mont Trading о поставках угля из Южно-Африканской Республики. Эту компанию выбрало Министерство энергетики и угольной промышленности во главе с министром Юрием Проданом. Такое решение, по версии Госбюро расследований, не понравилось высшему политическому руководству России, оно было заинтересовано в том, чтобы уголь Украина получала из ОРДЛО. Чтобы реализовать эту схему, Порошенко вступил в сговор с кумом Владимира Путина Виктором Медведчуком и в ноябре 2014-го подверг критике качество и цену южноафриканского угля. Генеральная прокуратура начала расследование этого дела. Из-за давления в ноябре 2014 года Steel Mont Trading расторгла контракт с Украиной. Юрия Продана не взяли в новое коалиционное правительство и вызвали на допрос. Впоследствии дело было закрыто из-за отсутствия состава преступления, а Украина начала покупать уголь у боевиков ОРДЛО. В ДБР утверждают, что за это террористы получили 200 миллионов гривен. Корреспондентка «Бабеля» Оксана Коваленко поговорила о событиях 2014 года с Юрием Проданом. Вот блиц о качестве угля из ЮАР, роли Порошенко и нюансах торговли с ОРДЛО.

Какая ситуация с углем была в Украине в 2014 году? Почему власти решили покупать уголь именно в ЮАР, и какие еще варианты рассматривали?

После того, как в июне-июле 2014-го в Дебальцево прошли бои и железнодорожные пути полностью разрушили, поставки угля с захваченных территорий полностью прекратились. Речь об угле антрацитовой группы, на нем работала половина электростанций, и около 20% нашего потребления приходилось на этот уголь. Надо было искать замену. Тогда еще были поставки из России, но мы понимали, что она в любой момент может прекратить поставки, что со временем и сделала, и нужно искать альтернативу. В августе по поручению правительства мы начали искать альтернативный источник поставок угля. Мы делали это прозрачно, открыто. Всю информацию об отборе поставщика можно увидеть в протоколах совещаний нашего министерства. Мы наработали ряд вариантов, откуда можно было получить уголь необходимой марки — это и Колумбия, и Америка, и Австралия. Мы исходили из цены, качества угля и возможности обеспечить значительные объемы. Исходя из этих критериев, был подписан контракт на поставку угля из ЮАР на один миллион тонн. Например, Колумбия могла предоставить всего 50 тысяч тонн угля, и цена была выше.

Обсуждали ли тогда возможность покупать уголь на оккупированных территориях?

Кроме того, что поставки угля физически прекратились, о чем я уже сказал, была еще одна проблема. В то время были предприятия, зарегистрированные на тех территориях, например, в Луганске, Донецке. У них были счета в банках, которых уже не было. Понимая, что на этой территории мы не имеем влияния и не знаем, на что эти деньги пойдут, я издал приказ, что мы не работаем с этими территориями. А как с ними работать, если непонятно, как туда перечислять средства? Поэтому вопрос, покупать ли уголь с той территории, мы не рассматривали.

Тогда было понятно, как к контрактам с ЮАР относится Порошенко, он как-то их комментировал?

Мы вообще думали, что Петр Алексеевич будет приветствовать то, что в кратчайшие сроки мы согласовали поставки угля из независимого источника в такой сложный для страны период. Но уже когда пришел первый корабль [из ЮАР], в СМИ начала появляться негативная информация о контракте, его цене и о качестве угля. Писали, что он не будет гореть. Отношение Порошенко было резко негативным, и он на многих совещаниях об этом говорил. Я в то время думал, что президента кто-то неправильно информирует или, возможно, такую информацию распространял кто-то из конкурентов.

В ноябре 2014 года СМИ со ссылкой на источники сообщили, что на заседании СНБО Петр Порошенко заявил, что уголь некачественный, и поручил Генпрокуратуре провести расследование. Это так? Вы понимали, почему это произошло, какой тогда был контекст?

Да, такие заявления [на заседании] были. Но Порошенко озвучивал это и мне на совещаниях в Администрации президента, обвинял меня в том, что уголь некачественный, что цена завышена. Я не понимал, почему он это говорил. Качество угля постоянно проверяется в международной лаборатории в порту отправки и в порту прибытия. Этот уголь успешно прошел все проверки и успешно сгорел.

Когда вы это объясняли, как он реагировал?

Вы помните за всю историю страны, чтобы президент озвучивал, что уголь не того качества? Такого же никогда не было: ни до, ни после. Это было удивительно, что президент занимается таким вопросом. Я столько лет работаю в энергетике, являюсь опытным профессионалом, неужели мои коллеги — тоже опытные профессионалы — могли заключить контракт и купить тот уголь, который может «не гореть» или быть неподходящего качества? Мы даже приглашали [журналистов] на Трипольскую электростанцию, чтобы показать, как он горит. Мне тогда было непонятно, зачем президент делал все, чтобы контракт остановить, и обвинял меня, что мы что-то делали коррупционно.

Адвокаты Порошенко сейчас говорят, что это заявление он сделал, опираясь на соответствующие рапорты, справки и документы, которые наверняка находятся в распоряжении следствия. Кто мог писать такие справки, и известно ли вам их содержание?

Я не знаю, кто ему эти рапорты и справки писал, и чем руководствовался президент. Если бы уголь был ненадлежащего качества, ДТЭК бы его не брал.

И еще одно — решение о закрытии уголовного дела свидетельствует о том, что и цена была нормальная, и качество. В то же время, когда пришел первый корабль из ЮАР, компания «Центрэнерго» и я начали получать письма от разных офшорок о готовности поставлять уголь российского происхождения почти по той же цене, что была у нас из ЮАР.

Когда начались уголовные производства по южноафриканскому углю, кто-то вел с вами разговоры о возможности покупать топливо на оккупированных территориях?

Ко мне с этим никто не обращался. Возможно, потому что я открыто высказывался за отказ от поставок угля воюющей стороной.

Почему вас решили сменить в новом Кабинете министров Яценюка осенью 2014 года? На ваше место министра пришел Владимир Демчишин. Кто его лоббировал?

Конечно, Демчишина лоббировал тогдашний президент [Порошенко]. Сначала Демчишин был главой Национальной комиссии регулирования энергетики, его тоже Порошенко назначил. Демчишин был человеком, которому доверял президент.

А что касается моего увольнения, я чувствовал негативное отношение Порошенко. Оно обострилось в период поставок угля из ЮАР. У меня тоже не было желания работать с таким отношением. Он считал схему преступной. Это была позиция президента, но я не думаю, что только это послужило причиной.

Вы говорили, что запретили покупать уголь на оккупированных территориях. Как потом такая торговля стала возможной?

Уже при Демчишине мой запрет был отменен по двум предприятиям. То есть он разрешил поставлять уголь с «Шахты имени Киселева» и «Луганскуголь». Эти шахты зарегистрированы в Киеве. Шахта Киселева вообще не была шахтой — уголь там не добывали, она была закрыта, и там просто выкачивали воду. Шахта «Луганскуголь» добывала около пяти тысяч тонн в день. Но неизвестно, в то время этот уголь там вообще добывали или брали старые запасы. В целом, тот объем, который поставляли из этих шахт, был незначителен. «Центрэнерго» заключила с ними соглашения, и на их счета можно было перечислять средства. А как дальше эти деньги должны были дойти до предприятий? В мешках?! Это нормальная схема? И после этого мы критикуем поставки угля из ЮАР?

Вызывало ли вас ДБР на допросы по делу Порошенко?

Служба безопасности вызвала в качестве свидетеля.