88 лет назад Сталину доложили о «шпионском заговоре» геев, и он объявил их вне закона. Вспоминаем, как в СССР гомосексуалов «лечили» в психбольницах, а за «мужеложство» судили диссидентов и чекистов

Захватив власть в 1917 году, большевики отменили все царские законы, в том числе и уголовную статью за однополые отношения под предлогом равенства и братства. Это подарило представителям ЛГБТ, особенно геям, небольшой период относительной свободы. Но с приходом к власти Сталина они постепенно попали в категорию «классово чуждых элементов». Пятнадцатого сентября 1933 года зампредседателя ОГПУ Генрих Ягода заявил, что под прикрытием гей-салонов в крупных городах действует шпионская сеть. Пропагандисты быстро приравняли гомосексуалов к фашистам, а весной следующего года появилась уголовная статья «за мужеложство», по которой можно было получить до восьми лет лагерей. Очень скоро эту статью стали использовать для внутрипартийных чисток и против политически неугодных. После смерти Сталина ничего не изменилось. Геев и лесбиянок если не судили, то отправляли на принудительное лечение в психбольницы, а потом унижали на «товарищеских судах». «Бабель» вспоминает, как гомосексуалов преследовали в Российской империи, а потом и в Советском Союзе, и как статья «за мужеложство» оставалась элементом борьбы с инакомыслием вплоть до самого развала СССР.

В Российской империи уголовное наказание за гомосексуальные отношения появилось в 1835 году. Новый российский уголовный закон следовал прусско-австрийской карательной практике, в противовес либеральному французскому законодательству, которое декриминализировало однополые отношения. По этому закону виновные лишались всех прав, подлежали наказанию плетьми и ссылке на поселение или каторгу в Сибирь. Позже к статье добавили «обязательное церковное покаяние».

Однако на практике статью применяли не так часто — с 1874 по 1904 год по ней осудили 440 человек. В Российской империи не было громких уголовных процессов вроде суда над Оскаром Уайльдом в Великобритании. В начале 1900-х годов в России активно обсуждали отмену уголовной статьи о мужеложстве в связи с подготовкой нового Уголовного уложения. Инициировал отмену юрист и политик Владимир Набоков. Но обсуждения ни к чему не привели — статью не отменили.

В 1917 году большевики, захватив власть, отменили все царские законы, в том числе и статью о гомосексуальных отношениях. В 1922 году эту статью решили не включать в первый советский Уголовный кодекс под предлогом равенства прав. Некоторые советские министры называли отмену этой статьи «частью сексуальной революции и верным шагом на пути эмансипации, на который нужно равняться пролетариям других стран». И многие представители ЛГБТ-сообщества восприняли это с энтузиазмом. Они надеялись, что новая власть будет относиться к ним как к законным участникам социалистического проекта, потому что, как писал в середине 1920-х один из представителей сообщества, «большинство из нас боролись за это правительство с первых моментов его существования».

Согласно ряду источников, в тогдашнем советском руководстве действительно было немало геев и бисексуалов. Особенно это касалось Наркомата иностранных дел. Утверждалось, что его глава Георгий Чичерин был фактически открытым геем и в период его руководства, с 1918 по 1930 год, на дипломатическую работу поступали его доверенные лица, некоторые из которых тоже были гомосексуалами.

По сведениям историков, к началу 1930-х годов внутри советской спецслужбы ОГПУ было немало гомосексуалов. В начале 1930-х годов советская разведка завербовала в Великобритании ряд агентов. Некоторые из них были геями, и либеральное отношение к гомосексуалам в СССР облегчило их вербовку.

В 1920-х Петроград стал негласной столицей ЛГБТ-культуры. Еще с царских времен в городе сохранились тематические заведения гомосексуальной субкультуры — бани, гостиницы, рестораны. И именно геи проявляли себя активнее и креативнее. Они устраивали художественные и литературные салоны, проводили вечеринки, писали письма и дневники, делали фото на память.

При этом даже при новой власти геи продолжали делиться на сословия: «аристократы» и «простые» — фактически на два сообщества, представители которых почти не общались друг с другом. К первому принадлежали представители творческой интеллигенции, дворяне, чиновники, офицеры царской армии и флота. Второе составляли солдаты, матросы, конторщики — все те, для кого вход в светские салоны был закрыт и до 1917 года.

Лесбийское сообщество, наоборот, было очень закрытым. Они редко афишировали свою личную жизнь, поэтому связанные с ними документы и фото — настоящие раритеты.

В 1920-х в гей-сообществе Петрограда в моду вошли мужские костюмированные свадьбы. Особенно известной стала постановочная свадьба, которую в январе 1921 года организовал молодой партиец, матрос Балтийского флота Афанасий Шаур. На самом деле он хотел выслужиться и продвинуться по партийной лестнице. А для этого в то время лучшим способом было раскрыть «контрреволюционный заговор». Шаур закрутил целую интригу, придумав, будто бы приглашенные — это бывшие военные, которые на самом деле контрреволюционеры и хотят «разложить молодую Красную армию изнутри, влияя на ее моральные устои, приобщая молодежь к безнравственности». В итоге всех арестовали по его доносу, но быстро отпустили, а дело закрыли.

Несмотря на громкие заявления о равноправии, отношение советской власти к представителям ЛГБТ не было толерантным. Чекисты устанавливали над гей-салонами скрытое наблюдение, некоторых по лекалам Шаура привлекали по статьям о контрреволюционном заговоре. С приходом к власти Сталина все стало только хуже. В 1930-е годы с его подачи большинство либеральных экспериментов свернули, например, ужесточили процесс разводов, запретили аборты и всерьез заговорили о том, чтобы вернуть раздельное обучение мальчиков и девочек.

В начале 1930-х партийная верхушка объявила борьбу с «классово чуждыми элементами», «остатками буржуазии», в числе которых оказались представители разных субкультур. С подачи идеологов гомосексуальность попала в категорию «преступный социальный порок» и стала восприниматься как политическая угроза. Все это усугубило атмосферу всеобщей подозрительности, шпиономании и поиска козлов отпущения.

Пятнадцатого сентября 1933 года заместитель председателя ОГПУ Генрих Ягода доложил Иосифу Сталину о раскрытии заговора «общества гомосексуалистов» в Москве и Ленинграде. Как указывал Ягода в пояснительной записке, «заговорщики занимались созданием сети салонов, очагов, притонов, групп и других организованных формирований с дальнейшим превращением этих объединений в прямые шпионские ячейки».

Позже для широкой общественности появилось анонимное письмо «старого большевика», в котором рассказывалось «о первом случае успешной войны ОГПУ за половое здоровье советского народа и одновременно с контрреволюцией». В этом письме, если вкратце, говорилось следующее: помощник германского военного атташе сумел проникнуть в круги гомосексуалов в Москве и Ленинграде и под прикрытием их «организации» создал широкую сеть для пропаганды национал-социалистических, то есть нацистских или фашистских идей. Филиалы этой «организации» появились в Харькове, который на тот момент был столицей советской Украины, в Киеве и других городах в разных республиках.

В мае 1934 года Максим Горький на первых полосах главных партийных газет «Правда» и «Известия» писал, что «в стране, где мужественно и успешно хозяйствует пролетариат, гомосексуализм, развращающий молодежь, признан социально преступным и наказуемым… Уже сложилась саркастическая поговорка: “Уничтожьте гомосексуалистов — фашизм исчезнет”».

Сталин поручил «показательно наказать подонков, а в законодательство ввести соответствующее руководящее постановление». На первом этапе арестовали около 130 человек, которые под пытками, конечно же, дали нужные признания. С законодательством тоже затягивать не стали — 17 декабря 1933 года Президиум Центрального исполнительного комитета СССР постановил распространить уголовную ответственность на мужеложство. Статью добавили в Уголовный кодекс РСФСР 1 апреля 1934 года в раздел «половые преступления» под номером 154-а. За «добровольный» половой акт между двумя мужчинами осуждали на срок от трех до пяти лет лагерей, а за мужеложство с применением насилия — от пяти до восьми. Наказания за однополые отношения женщин в нем не прописывались. Хоть лесбийская любовь и не считалась чем-то преступным, однако эта тема, естественно, была табуирована.

Подобная статья появилась и в других союзных республиках. Первой поправки в УК внесла Украинская ССР. А в некоторых республиках статью немного изменили ввиду «национальных особенностей». Например, в Азербайджане уголовно преследовался анальный секс, в том числе между мужчиной и женщиной. А в Таджикской и Узбекской ССР термин «мужеложство» заменили на «бачебазство» и поместили в раздел о «пережитках старого быта». Бача-бази — вид сексуального рабства и проституции подростков в некоторых странах Средней Азии, когда мальчики в женской одежде исполняют эротические танцы перед взрослыми мужчинами, которые могут их «купить» для сексуальных утех.

Первым широко известным репрессированным гомосексуалом в СССР стал поэт Николай Клюев. Его сдал редактор литературного журнала «Новый мир», куда Клюев прислал свою любовную лирику, которая «была написана от мужского лица к мужскому лицу». Клюева арестовали в 1934 году и отправили в ссылку, а в 1937 году расстреляли как контрреволюционера. В 1934 году, после громкого «дела Флоринского», под репрессии попали дипломаты, назначенные в Наркомат иностранных дел во времена Георгия Чичерина. Главного фигуранта — заведующего протокольным отделом ведомства Дмитрия Флоринского — сначала приговорили к пяти годам «за мужеложство», а в 1937 году расстреляли за шпионаж.

Гомофобная политика аукнулась ее инициаторам и исполнителям. Еще в 1935 году Генрих Ягода стал первым советским Генеральным комиссаром госбезопасности. Но уже в сентябре 1936 года его сняли с поста наркома внутренних дел, а в 1937-м арестовали по обвинению в подготовке покушения на Сталина и государственного переворота. При обыске у него нашли «порнографические материалы и резиновый фаллоимитатор», что послужило дополнительным мотивом для обвинений. После пыток он во всем сознался, а в марте 1938 его расстреляли.

Следующим под раздачу попал преемник Ягоды на посту главы НКВД и организатор большого террора 1937—1938 годов Николай Ежов. Благодаря его рабочему принципу «лучше пострадают десять невинных, чем ускользнет один шпион» под репрессии попали сотни тысяч людей, в том числе и в подконтрольных ему органах госбезопасности. В конце 1938 года Ежова при активном участии его заместителя на посту главы НКВД Лаврентия Берии сняли с должности, в начале 1939-го арестовали, а через год расстреляли. Помимо подготовки госпереворота, Ежова обвинили и по статье о мужеложстве. В обвинительном заключении было сказано, что Ежов «совершал акты мужеложства, действуя в антисоветских и корыстных целях».

После смерти Сталина в 1953 году антигомосексуальная политика государства не изменилась. Во времена хрущевской оттепели провели реформу законодательства. В новом Уголовном кодексе РСФСР 1960 года статья «о мужеложстве» получила номер 121. Наказание за добровольные гомосексуальные связи осталось, отменили только нижний предел наказания, что позволило судам выносить более мягкие приговоры. Но вместе с тем в 1960—1970 годах число приговоров по этой статье выросло примерно на 40 процентов.

Во времена брежневского застоя распространенной стала практика принудительного медикаментозного и психиатрического «лечения» лесбиянок и геев. Появилось даже несколько «авторских практик» терапии. Например, женщин заставляли принимать подавляющее либидо седативное средство аминазин, а затем применяли гипноз. Мужчинам давали апоморфин, который вызывает рвоту, а потом показывали фотографии их партнеров.

Зачастую представителей ЛГБТ-сообщества подвергали карательной психиатрии, которая практиковалась в отношении всех инакомыслящих. В течение двух-трех месяцев им давали психотропные препараты, после выхода из больниц ставили на учет как душевнобольных, впоследствии принуждали проходить обследования. Такие «диагнозы» не позволяли им занимать определенные должности и даже получать водительские права. Практиковались и другие способы давления вроде «товарищеских судов» — по сути публичного порицания и унижения со стороны коллег по работе.

Статью «о мужеложстве» продолжали применять против политически неугодных. Приговор по этой статье часто означал прямой путь в низшую касту в иерархии тюремной субкультуры, из которой уже невозможно было выйти. Такие люди подвергались систематическому унижению и насилию, среди них был высокий процент самоубийств.

Популярного в 1930—1950-х советского эстрадного певца Вадима Козина дважды судили «за мужеложство», первый раз после ссоры с главой советских спецслужб Лаврентием Берией. Под статью попали пианист Наум Штаркман, поэт-диссидент Геннадий Трифонов, археолог Лев Клейн, театральный режиссер Зиновий Корогодский.

Участника диссидентского движения, украинского и армянского кинорежиссера Сергея Параджанова тоже дважды судили по статье «о мужеложстве». После второго ареста в 1973 году Параджанову, помимо обвинений в «совращении мужчин» и «организации притона разврата», предъявили статьи «за спекуляцию» и «за украинский национализм». В итоге он получил пять лет колонии строго режима. Арест режиссера вылился в международный скандал. Кампанию по освобождению Параджанова поддержали правозащитники Amnesty International, режиссеры Федерико Феллини, Лукино Висконти, Луис Бунюэль, Бернардо Бертолуччи, актеры Роберт де Ниро и Берт Ланкастер, писатель Джон Апдайк и многие другие. Параджанова выпустили за год до окончания срока — в декабре 1977 года. Ему было запрещено жить в Москве, Киеве, Ленинграде, Ереване, и он оставался под наблюдением правоохранительных органов.

Кроме судебного преследования, милиция и КГБ составляли списки известных и подозреваемых гомосексуалов, их нередко шантажировали и заставляли доносить на других геев. Иногда правоохранители негласно поддерживали так называемый ремонт — хулиганские нападения на представителей ЛГБТ-сообщества. Знакомиться друг с другом геям приходилось тайно — на набережных, пляжах, в парках и даже в общественных туалетах и на задних площадках троллейбусов или автобусов. В отсутствие гей-клубов собирались на квартирах. На случай облавы всякий раз придумывали новую легенду — день рождения, успешная сдача экзамена, государственный праздник.

Однажды «политическая неграмотность» сыграла злую шутку с партийным чиновником. В 1978 году секретарь ЦК КПСС Иван Капитонов после командировки в Западный Берлин пригласил в Москву гей-активистов, перепутав их с коммунистами. Только после приезда немцев выяснилось, что название их организации HAW означает Homosexuelle Aktion Westberlin — «Гомосексуальное движение Западного Берлина». По приезде они первым делом потребовали вести их в советский гей-клуб, чтобы ощутить всю полноту обещанного социалистического равноправия. В итоге от партийной верхушки скрыли, кого именно пригласил товарищ Капитонов. Гостям объяснили, что никаких гей-клубов в СССР нет, а человек не может объявить себя геем, не попав под уголовную статью. Им показали московские достопримечательности, почитали лекции о советских молодежных организациях и освоении целины и отправили домой.

Уголовная статья «за мужеложство» сохранялась в УК до самого распада СССР. С 1970-х некоторые юристы и врачи стали выступать за декриминализацию. Они говорили, что «нарушение правил социалистической нравственности не может служить основанием для уголовной ответственности». Напоминали о том, что из всех стран соцлагеря, кроме СССР, подобная уголовная статья была только в Румынии. Но дискуссии ни к чему не привели.

Аресты по статье «мужеложство» происходили во всех республиках. Точное количество осужденных по ней неизвестно. Историки предполагают, что за почти 60 лет существования статьи по ней осудили около 60 тысяч человек. Пик обвинительных приговоров приходится на 1970—1980-е годы. После развала СССР Украина первой из бывших республик отменила статью — в декабре 1991 года. В Российской Федерации в первом полугодии 1992 года по ней осудили 227 человек. Декриминализировали добровольные однополые отношения в РФ только в 1993 году. При этом, несмотря на отмену статьи, осужденных по ней ранее не освободили.

«Бабель» против любых видов дискриминации. Поддержите нас донатом, чтобы мы и дальше могли отстаивать равенство прав и возможностей.