Профессора, публицисты, блогеры, другие умные люди и Ирина Фарион спорят о «языковом законе». Вот как звучат их аргументы

С шестнадцатого января вступили в силу новые нормы «языкового закона» — сфера обслуживания в Украине окончательно переходит на украинский язык. Продавать товары и услуги теперь можно только на украинском языке, если сам клиент не попросит перейти на другой. Новые правила снова запустили споры — нужен ли закон, защищающий украинский язык, кто кого дискриминирует и к чему такие нормы могут привести. Споры идут как о сути закона, так и о его форме — некоторые сторонники и противники считают, что он просто не будет работать. «Бабель» собрал самые интересные и оригинальные аргументы от обеих сторон конфликта — ученых Михаила Дубинянского, Георгия Касьянова, Евгения Головахи и Владимира Кулика, эксминистра Павла Ковтонюка и нардепа Дмитрия Гурина, бизнесмена Гарика Корогодского, активисток Ирины Фарион и Ларисы Ницой.

1

Одним из первых на новые правила отреагировал историк и политический обозреватель Михаил Дубинянский. В колонке на «Украинской правде» он написал, что, несмотря на остроту языкового вопроса, в украинской политике язык никогда не играл большой роли. Русскоязычные националисты могли голосовать за патриотические партии, а «регионалы» привлекали часть украиноязычного электората. То есть политические взгляды граждан не зависели от их языка напрямую.

По мнению Дубинянского, новый «языковой закон» может в будущем такую зависимость создать. И расколоть Украину на два лингвистических лагеря, а пророссийские партии смогут «подмять под себя» всех русскоязычных украинцев. Кроме того, Дубинянский считает, что в мире, где доступна любая информация, язык уже не играет той ключевой политической роли, какую играл раньше. И не может стать общим политическим символом.

2

Противоположную мысль на своей странице в Facebook высказал бывший замминистра здравоохранения Павел Ковтонюк. Он считает, что в Украине нет двуязычия, а есть диглоссия — ситуация, когда два языка в одной стране сосуществуют на разных уровнях: один считается «высоким», а другой — «низким». По мнению Ковтонюка, русский язык в Украине долго считался более культурным, на него переходили, желая поднять свой социальный статус. И новый закон должен эту ситуацию исправить.

Кроме того, Ковтонюк считает, что язык — это фильтр, через который мы воспринимаем реальность. Поэтому русский язык автоматически несет в украинскую культуру русские смыслы. В комментариях завязалась дискуссия о том, можно ли считать американскую англоязычную культуру опровержением такого утверждения.

3

Один из самых обсуждаемых текстов о «языковом законе» написал профессор Евгений Головаха из Института социологии НАН. Он выступил против штрафов, которые предполагает новый закон. И вспомнил о том, что принимался закон второпях предыдущим созывом парламента, чтобы усложнить жизнь текущему созыву. Языковой вопрос — важный и сложный, и по мнению Головахи, принимать такой закон в спешке было нельзя. Стоило проработать его намного тщательнее, например, там же прописать нормы о языках национальных меньшинств.

Головаха считает, что у нации есть два пути — этнолингвистический и национально-гражданский. Украина — этнически и лингвистически неоднородная страна, поэтому второй путь был бы логичнее.

Колонку Евгения Головахи жестко раскритиковали. Профессор Владимир Кулик из Института политических и этнонациональных исследований НАН написал у себя в Facebook, что, по его мнению, Головаха изначально описывает «языковой закон» как отношения между государством и русскоязычными гражданами, не учитывая интересы украиноязычных. В комментариях его поддержала одна из инициаторов закона Ирина Подоляк и написала, что ей «стыдно за поверхностность Головахи».

Но дальше всех в своей критике зашла Ирина Фарион, которая в эфире ток-шоу «Говорить Великий Львів» повесила фотографию Головахи на символический «позорный столб», который стоял прямо в студии. За профессора вступился нардеп Николай Княжицкий, который заявил, что не согласен с текстом Головахи, но все еще считает его большим ученым, достойным дискуссии.

4

Профессор Георгий Касьянов из Института истории Украины НАН в своей колонке утверждает, что, если верить социологическим опросам, то острой языковой проблемы в Украине нет — до 79% граждан признают важность государственного украинского. Касьянов делает вывод, что бытовое двуязычие устраивает большую часть населения, украинскому языку ничего не угрожает, а проблему раскачивают политики.

5

Экономист Владимир Дубровский назвал 16 января «черным днем для украинского языка», закон — вмешательством государства в частные сферы. Он считает, что штрафы и принуждение вместе с повышением цен на газ сыграют на руку российской пропаганде. Сторонников закона он назвал «леваками», потому что, по мнению Дубровского, украинский язык в сфере обслуживания должен появляться в результате обычной конкуренции — если человеку не нравятся услуги в одном месте, он может получить их в другом или открыть свой бизнес.

6

Нардеп от «Слуги народа» Дмитрий Гурин написал пост в Facebook в поддержку закона и собрал десятки негативных реакций, в том числе и от своих избирателей. Гурин считает, что благодаря этому закону украинцы будут больше изучать другие иностранные языки, читать европейскую литературу и ездить работать на Запад, а русский язык постепенно выйдет из обихода.

В комментариях с ним не согласился журналист Петр Фаворов, который засомневался в успехе попыток быстрой ассимиляции в принципе, вспомнив, что за последние несколько веков так и не исчезли шведы в Финляндии или венгры в Румынии. Надеяться, что вековую задачу удастся решить одним законом, по мнению Фаворова, наивно.

7

На глазах у своих подписчиков бизнесмен Гарик Корогодский поменял мнение о «языковом законе». Еще 17 января он писал, что не видит в нем ничего страшного, но уже 20-го передумал: юристы Корогодского проанализировали закон, и он счел отдельные нормы дискриминационными. А еще удивился, что штрафы можно сравнить по размеру со штрафами за ДТП. Бизнесмен заявил, что выполнять нормы «языкового закона» не будет.

Журналист и переводчик Александр Михельсон оценивает закон с точностью до наоборот. Он поддерживает украинизацию и считает новые нормы бессмысленными — по ним сложно кого-то оштрафовать, потому что реальное наказание возможно только после двух задокументированных жалоб с разницей не меньше месяца.

Недовольной мягкостью закона осталась и известная писательница-активистка Лариса Ницой: она хотела бы больших штрафов для русскоязычных продавцов и врачей, чтобы на эти деньги строить школы и больницы.