«У нас зафиксированы звонки судьям из управления АП, которым руководил Портнов». Глава управления спецрасследований ГПУ Сергей Горбатюк — о давлении на судей, деле Грымчака и паузе в деле участника Майдана Бубенчика

Сергей Горбатюк возглавляет управление спецрасследований Генеральной прокуратуры. В течение последнего месяца его следователи занимались двумя громкими историями: пленками из кабинета председателя Окружного административного суда Киева (ОАСК) и делом замминистра по вопросам оккупированных территорий Юрия Грымчака. Оба дела появились в процессе расследования преступлений против участников Євромайдана, за которые отвечает Горбатюк. Что ждет его самого и его управление уже этой осенью — неизвестно. В ближайшие недели власти планируют сменить главу ГПУ, а 20 ноября, в связи с реформой управление Горбатюка больше не сможет заниматься следствием и должно будет передать все свои дела другим органам. Что дальше, какие известные фамилии есть на пленках ОАСК и почему приостановили следствие по известному участнику Майдана Ивану Бубенчику — в интервью Горбатюка theБабелю.

Кому и какие именно дела вы отдадите в ноябре?

Большая часть наших производств переходит к ГБР — это практически все дела Майдана. Почти по каждому эпизоду мы уже направили обвинительные акты в суд, но расследование продолжается. Самое главное — завершить и направить в суд обвинение в отношении организаторов. Речь о бывшем президенте [Викторе Януковиче] и руководителях правоохранительных органов. Особенно трудно сейчас продвигаются производства по незаконным задержаниям и арестам протестующих, где фигурируют прокуроры, следователи и судьи.

Почему?

Основные силы [прокуратуры] бросались на особо тяжкие преступления, а на эти дела не хватало следователей и прокуроров. А второе и главное — это системное противодействие судов. Часто они отказываются удовлетворять наши ходатайства о выемках и обысках. Иногда это выглядит как судейский сговор. И руководство Генпрокуратуры за последний год по надуманным причинам отказалось согласовать с десяток проектов подозрений судьям. А это направление важно, потому что в нем четко прослеживается выполнение судами указаний представителей власти в интересах президента.

Что будет с вашим отделом после перехода следствия в ГБР?

Два года, [до реформы правоохранительных органов] пока [в ГПУ] был такой департамент [который занимался особо важными расследованиями], я возглавлял и следствие, и прокуроров [которые, в том числе, представляли обвинение в судах]. Но после того, как Луценко его [департамент] ликвидировал, у меня осталось только следственное управление [которое расследовало дела Майдана]. Сейчас нам важно сохранить следователей, их у меня 35. Один вариант — их переход в ГБР, но большинство вакансий там заполнены.

Как альтернативу мы предложили создать [в ГПУ] Управление процессуального руководства и постепенно переводить наших следователей туда. Руководство ГПУ согласовало идею, но действий не было. В июне [2019 года], после нашего второго представления, генпрокурор все-таки создал это управление, но через пять дней отменил свой приказ. А потом уже был приказ №39, в котором это Управление создают, быстренько назначают свое руководство и ликвидируют у нас отдел криминалистического сопровождения.

Но Луценко показал СМИ ваше представление о ликвидации этого криминалистического отдела.

Это манипуляция. Мы писали о чем? Ликвидировать его (отдел) в следствии и создать в новом Управлении процессуального руководства. Они управление создали, а отдел криминалистического сопровождения просто ликвидировали. Они сейчас вроде поняли ошибку, уверяют, что восстановят. Но еще должен быть отдел по надзору за расследованием производств по Майдану в областях, однако его не создали, а там ситуация критическая — закрыли около 100 производств.

У вас уже была встреча, разговор с кем-то из новой власти?

Встречался с президентом Зеленским и [заместителем председателя ОП Русланом] Рябошапкой. Они меня выслушали, расспросили о расследовании дел Майдана, о проблемах и какая нужна помощь.

Громкие дела последнего месяца — и относительно Окружного админсуда Киева, и в отношении заместителя министра по вопросам оккупированных территорий Юрия Грымчака вы ведете вместе с СБУ. Как вам работается с [и. о. главы СБУ] Иваном Бакановым?

Мы с ним контактировали по делу Грымчака и сотрудничали со следствием СБУ по ОАСК. Следователи работали много, но в расследовании дел Майдана оперативно нас практически не поддерживало МВД. И от руководства СБУ никакой поддержки не было. Новое руководство Службы определило человека, который организует поддержку в этих делах и других эпизодах. Если есть желание работать, результат однозначно будет.

Давайте поговорим о деле Окружного админсуда Киева. Ранее Луценко говорил, что Генпрокуратура будет просить Высший совет правосудия отстранить подозреваемых судей и дать разрешение на арест. Но в ходатайстве, которое подали [Высшему совету правосудия], речь идет лишь об отстранении. Что-то изменилось?

Сейчас я как руководитель следователей прокуратуры имею меньше доступа к этим производствам. Должно быть отдельное ходатайство к Высшему совету правосудия о предоставлении разрешения на меру пресечения [— содержание под стражей, домашний арест или другие]. Как по мне, стоит ставить вопрос о содержании под стражей, но что будет в ходатайствах, не знаю, возможно, домашний арест. Ходатайство точно готовилось. Этим занимается практически та же группа прокуроров, что и Грымчаком. Возможно, возникла накладка и они просто физически не смогли этого сделать.

Разрабатываются ли новые эпизоды по пленкам ОАСК?

Несомненно, работа идет. Но это не быстрый процесс, потому что их очень много. Часть записей еще не рассекречена, поэтому они не попали непосредственно в производство. Есть часть зарегистрированных дополнительных эпизодов, которые обнаружили во время обработки записей.

О чем они?

Как минимум, зарегистрировано производство о создании преступной организации. Есть основания подозревать, что фактически люди дают указания судьям о том, какие решения выносить в большинстве производств. И это координируется и организовывается руководством суда, но это еще не подозрение. Прокуроры только фиксируют имеющиеся признаки, регистрируют производства для того, чтобы осуществлять их расследование.

По нашей информации, на пленках может быть упоминание о главе ОП Андрее Богдане или запись разговора с ним. Известно ли вам что-нибудь об этом?

Пока не знаю. Я записей не видел, мне наши следователи не докладывали.

Согласно данным НАБУ, на пленках ОАСК зафиксировано, что некий экс-чиновник времен Януковича «влиял на изменения в руководстве органов судебной власти». О ком идет речь?

Фигурирует фамилия [бывшего заместителя главы АП Виктора Януковича и руководителя Главного управления по вопросам судоустройства АП Андрея] Портнова.

На какой стадии это расследование?

Должны были зарегистрировать производства. Есть признаки преступления: вмешательство в деятельность судебных руководителей. Однако следователи Управления уже не имеют права регистрировать, это должны делать прокуроры.

По этому эпизоду, где вы вспоминаете Портнова, проводились какие-то следственные действия?

Не знаю. Там очень много эпизодов. Все будет делаться. В то же время, устное влияние на судей, госчиновников трудно доказывать. Например, у нас зафиксированы звонки из Администрации президента в суды во время Майдана, когда были аресты активистов, лишения их водительских прав. Это был многоканальный мобильный номер, который использовала Администрация. Звонки были из Управления по вопросам судоустройства Администрации президента, которым руководил Портнов. Но, к сожалению, ни сотрудники управления, ни главы судов не дают показаний о том, кто конкретно звонил и что говорил — или «забывают», или называют какие-то смехотворные причины звонков. Однако работа продолжается.

Судьи ОАСК Павел Вовк, Игорь Погрибниченко, Евгений Аблов и судья Суворовского районного суда Одессы Иван Шепитко, который также фигурирует в пленках, дают показания?

Они, насколько я знаю, отказываются давать показания, ссылаясь на Конституцию. Но я не знаю деталей.

Давайте поговорим о деле Грымчака. Прокурор в ходатайстве об избрании меры пресечения неправильно указал его отчество, а судья повторила ошибку в решении. Адвокат заявила, что к Грымчаку это решение не имеет никакого отношения. Это просто ошибка или ее сделали намеренно?

Считаю, что это была ошибка, возможно, из-за усталости. В судебном заседании данные подозреваемого установили правильно. Судья же в любом случае просит: «Встаньте, представьтесь». Эту ошибку исправили, а ночь Грымчак провел в ИВС [изолятор временного содержания].

По словам [журналиста Юрия] Бутусова, Грымчак использовал свои связи с руководством управления охраны культурного наследия в Минкульте. Якобы это управление известно торговлей разрешениями на строительство в исторической части Киева. Будут ли проводиться следственные действия в Минкульте и будут ли в деле другие подозрения?

Разумеется, деньги берутся под кого-то. Там не только это ведомство обсуждается, есть и другие, куда нужно передать деньги.

В сообщении НАБУ, в контексте дела Грымчака, вспоминали заместителя генпрокурора Анжелу Стрижевскую, которая якобы должна была повлиять на председателя Кассационного гражданского суда...

О заместителе генпрокурора говорили, да. Чтобы сказать, действительно ли это было посредничество, взяточничество или мошенничество, надо расследовать. Но сейчас это выглядит как мошенничество, и именно в совершении этого преступления сообщено о подозрении. Окончательные выводы можно делать по результатам расследования.

Заместителя генпрокурора будут допрашивать по этому делу?

Не знаю. Если фигурирует, то должны. Это решение принимает прокурор или следователь СБУ или НАБУ. Наши следователи не могут проводить эти следственные действия.

16 августа стало известно, что прокуратура приостановила расследование против участника Євромайдана Ивана Бубенчика. По его же словам, 20 февраля 2014 года он стрелял в силовиков. Почему приняли такое решение?

Основания — выполнение международно-правового поручения в этом производстве. Мы приостановили расследование, чтобы проверить информацию о группе грузин, которая дает показания о событиях 20 февраля 2014 года. Тогда они якобы применяли оружие, в том числе из Консерватории на Майдане. Грузины на нашу просьбу дать показания сообщали, что они в Армении. Суд направил туда ходатайство и оказалось, что их там нет. Затем они заявили, что якобы в Беларуси — и мы направили запрос в Беларусь.

Еще одна причина — есть иностранный журналист, который был на том месте, где была стрельба. Мы надеемся, что он предоставит дополнительные фото и видео. Пока ждем ответа по запросам, расследование приостановлено. Хочу подчеркнуть, что после того, как в апреле 2018 года генпрокурор сменил старшего группы прокуроров и поставил на его место Стрижевскую, именно она решает вопросы по завершению расследования.

Где вы себя видите в будущем, когда сменится генеральный прокурор и у вас заберут следствие?

Я хочу работать и приносить пользу. Для этого надо иметь больше полномочий, которые есть у генерального прокурора или его заместителя. На каком месте я буду — будет зависеть от нового руководителя. Мне было бы интересно подтянуть опыт работы в судебных заседаниях — его у меня мало. Можно заниматься процессуальным руководством. Если здесь [в ГПУ] не будет перспектив, можно попробовать и в других следственных органах. На руководителя ГБР я уже пробовал (улыбается), но прокуратура мне больше по душе.