«Территория вечного счастья без водопровода». Как под Харьковом живет коммуна любителей всего советского

В Харьковской области с 1996 года действует община «Спарта». Они придумали свою «теорию счастья», пишут стихи, учат эсперанто, разводят коров, любят Ленина и не заводят семей. Почти 11 лет ее лидеры находились в межгосударственном розыске, некоторые отсидели свои сроки в тюрьмах и попали в психиатрические больницы на принудительное лечение. Корреспондент theБабеля Лена Ковальчук и фотограф Андрей Бойко съездили в коммуну, чтобы посмотреть на их быт и узнать, как скоро наступит всеобщее счастье, которое здесь строят больше двадцати лет.

1

В поселке Караван Харьковской области, в 1996-м члены общины «Портос» (поэтизированное объединение разработки теории общенародного счастья) построили лагерь «Спарта» (сельскохозяйственная поэтизированная ассоциация развития трудовой активности). Они выкупили несколько земельных участков, завели коров, свиней, лошадей, кур. Эта община — симбиоз эзотерической секты, трудового лагеря, кружка любителей ЗОЖа и политической организации, которая находится в упадке. У «Спарты» даже есть сайт, но он обновляется редко.

Пустой красный ПАЗ едет по разбитой дороге из Люботина в направлении Каравана. Местность напоминает дачный кооператив, видно, что где-то живут люди, а в какие-то дома приезжают редко из ближайших городов, до Харькова отсюда всего двадцать пять километров. Лагерь «Спарты» находится на самом краю поселка, по улице Береговой, вдоль пруда. На противоположной стороне — Караванский спиртовый завод, сливающий отходы производства прямо в пруд. С этой стороны берег облеплен холмами из коровьего навоза. Запахи смешиваются и стоит жуткая вонь. Но по краям пруда все равно сидят рыбаки. Местный житель Леша — единственный, кто, кроме нас, ехал в автобусе. Он возвращается домой из Люботина, где всю ночь провел то ли в кальянной, то ли в ночном клубе.

— Нам нужно в «Спарту», где их хозяйство?
— Зачем вам к ним? На работу? Вы вроде бы прилично выглядите.
— Мы хотим ближе с ними познакомиться, про порядки узнать.
— Вот их дом, крайний у дороги, но лучше не отдавайте им свои документы. У нас тут разные случаи бывали. Они забирали паспорта у тех, кто приезжал к ним на работу, а потом люди не могли уехать.

Местные сторонятся спартанцев, относятся к ним либо совсем равнодушно, либо с опаской. На дорогу выходит женщина средних лет в шляпе, на ней жилет цвета хаки c кучей карманов, трекинговые кроссовки, рюкзак с какими-то лентами, на жилетке значки. Это Тамара Костюк, сегодняшний лидер спартанцев-портосовцев, она одиннадцать лет была в международном розыске по подозрению в организации незаконного вооруженного формирования.

Тамара сходу устраивает словесные разборки с местным парнем Лешей. Разговор между ними малоприятный, на повышенных тонах. Я начинаю думать, куда бы спрятать свой паспорт и на всякий случай сбрасываю свое местоположение другу в Telegram. Леша уходит, а мы заходим в лагерь.

На железных воротах гаража прибита табличка с надписью «Учхоз Спарта», в углу текст: «Производительность труда считай по башне счастья — да! Иешуа Давыдова, Юрия Давыдова» (Давыдов — бывший лидер ПОРТОСа, умер в 2009). Краской нарисована пирамида производительности труда, разбитая на 9 уровней. Слева словосочетания — солнечная систематизация, межнациональная интеграция, развивающаяся нация, конструктивная организация, деструктивная мафия, новые друзья, своя семья, личное-шкурное, последнее слово не считывается — самый низкий уровень развития «личности» покрылся ржавчиной.

Справа описаны типы труда в рамках развития и интересов человека: подсознательный, неосознанный или несознательный, сознательный, надсознательный, сверхсознательный, антитруд. Некоторые слова нельзя прочесть, потому что недавно кто-то из местных баллончиком поверх пирамиды написал: «Спарта хуйня». «Хуйню» закрасили, а «Спарту» решили оставить.

На втором этаже гаража разбитое окно. Его временно затянули полиэтиленовой пленкой. Рядом с разбитым окном на табличке прибили стих: «Производительность труда зависит от ума всегда, читай, учись, рифмуй, трудись и расцветет страна и жизнь».

Сразу за главными воротами «Спарты» железные куски от кабины кузова — своеобразная собачья будка, на цепи привязан пес, на прибитой сверху доске надпись: «Собачья радость».
— У нас тут территория вечного счастья, мы его строим уже много-много лет. Мы поем, пишем стихи, занимаемся сельским хозяйством.
— Как давно?
— Здесь с 1996 года, а вообще уже больше тридцати лет, я с конца 80-х. Давайте скорее планироваться, сейчас достану свой блокнот и ручку. Я же немного актриса, немного управленец.

2

«Территория вечного счастья» похожа на не очень ухоженный большой садовый участок. Сейчас здесь постоянно живут не больше 8 человек, всегда есть дежурный, который остается за главного. Женщины и мужчины живут в разных помещениях. Вся «Спарта» занимает территорию в полтора гектара — это три земельных участка, которые Тамара называет усадьбами. Здесь есть сараи, подсобные помещения, большой коровник, подвалы и дома, в которых живут портосовцы. В домах нет водопровода, туалеты на улице. По уставу, который действует в общине, здесь всем запрещено пить и курить.

Правда, говорит Тамара, все равно время от времени пьют и курят, а помешать этому сложно. Таких людей она называет практиками — это те, кто занимается хозяйством, по ее словам, им проще нарушать, потому что они поступают бездумно и пока еще находятся на другом уровне развития. Сама говорит, что за всю жизнь выпила глоток пива, шампанского и вина, а больше к спиртному не прикасалась. Условные лидеры — их несколько человек, среди которых сама Тамара — теоретики. Последние тридцать лет своей жизни они занимаются изучением теории счастья и науки о нем же, здесь ее назвали «феличология».

Местное счастье отдает комсомолом и ударными стройками. В проигрывателе играют советские песни, над нами с липких лент свисают мухи, откуда-то мычат коровы, Тамара цитирует то Высоцкого, то Ленина, на стенах висят какие-то схемы (связанные с методикой счастья и построением идеального общества) и агитки о труде и здоровом образе жизни. Но комсомольцы кажутся повзрослевшими.
— Мы все советские дети, нас такими воспитали, такими уже и будем. Как умеем, так и живем.
Если бы не айфон в руках Тамары, окружающий пейзаж сошел бы за картинку из 1984 года.

В 1984 все и началось. Организатор «Портоса» и главный автор учения о счастье — Юрий Давыдов — приехал из Саранска в Харьков. Людей искали чуть ли не на улицах, потом знакомые приводили знакомых, людей становилось все больше. Потенциальным кандидатам предлагали заполнить опросник из полутора тысяч вопросов, и только потом посвящали в тонкости учения. Собиравшихся объединяла идея построения идеального общества. Все посещали занятия, где Давыдов, которому тогда уже было за тридцать, рассказывал об изобретенной им науке феличологии, тренировал парней и девушек боксу и карате, предлагал бегать 100 километров за сутки и ходить по раскаленным углям. Писали стихи, учили эсперанто. Другие иностранные языки здесь не знают и не учат, не считают нужным и выступают «против экспансии английского».

Община постепенно разрослась, кто-то жил в Харькове, кто-то в Саранске, Москве, Калуге, Лисичанске, Макеевке, Перми. В этих городах у общины были свои штаб-квартиры. Летом они встречались чаще, работали на земле, приезжали под Харьков, в поселок Караван, где родилась Тамара. Своего лагеря у портосовцев тогда еще не было, здесь был дом родителей Тамары, они помогали по хозяйству, косили траву, убирались, ухаживали за скотом. Сначала отец Тамары в штыки воспринял ее увлечение и Давыдовым, и его учением о счастье. Был случай, говорит Тамара, он стрелял в нее и в знакомую, которая тоже состояла в «Портосе». Знакомая испугалась и после этого случая общину покинула. Отец со временем отношение к «Портосу» и «Спарте» изменил.
— Так случилось только потому, что его против нас настрополили представители местного КГБ.

В 1996-м жители коммуны купили несколько участков все в том же Караване, завели тут коз, кур, свиней, коров, посадили грядки, словом, начали осваивать территорию. Территорию назвали СПАРТОЙ, аббревиатуру расшифровали как «Сельскохозяйственная поэтизированная ассоциация развития трудовой активности». Через пару лет такое же хозяйство они завели в Калуге. А когда им показалось, что модель придуманного общества нужно масштабировать, то за 35 тысяч долларов выкупили территорию бывшего военного завода «Салют» в деревне Машково, под Москвой. Туда на постоянное место жительства сразу заехало почти двести человек из Украины и России.
— Мы построили там свой «Город Солнца», всего год смогли пожить этой прекрасной жизнью, но увидели, насколько успешно работает наша модель. Мы хотели построить развивающуюся нацию.

На территории было два ангара, площадью 950 метров и двухэтажный админкорпус. Воды и электричества не было, провели позже. На выходные, говорит Тамара, приезжало еще больше людей, доходило до 300 человек. Занимались тем, что покупали и перепродавали сахар, муку и крупы, на этом и зарабатывали, продолжали писать стихи, учить феличологию, вести хозяйство.

6 декабря 2000 года на территорию «Города Солнца» заехал ОМОН и СОБР. Лидера и его ближайшее окружение арестовали, но только тех, кто был гражданами России. Те, у кого были украинские паспорта, а это Тамара Костюк и Ольга Широкая, в СИЗО не попали, у них просто отобрали документы.

— Я сказала, что сейчас позвоню Путину, что происходит беспредел. Люди в масках и с автоматами ответили мне матом, мол, звони кому угодно. Они думали, что сломают Юру и мы разбежимся. А мы не сдались.
— В чем вас тогда обвинили?
— Статья 208 УК РФ «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем».
— А вы им были? Огнестрельного оружия не было разве?
— Все было, но оснований признать нас вооруженным формированием не было. Пять единиц на 150 человек это ничто. Оружие было зарегистрировано, нам нужно было себя охранять. Структура большая, обороты большие, и время такое, что без охраны никуда.

Помимо создания вооруженного бандформирования, портосовцев обвинили в посягательстве на права и здоровье граждан и в истязании несовершеннолетних.
— Истязали или нет?
— Ну выпороли подростков бельевыми веревками.
— За что?
— За пьянство и курение. Мы за здоровый образ жизни.

Это были подростки, которых нашли в Макеевке, в большинстве своем из неблагополучных семей. Как раз в тот период искали новых людей, за месяц расклеили в городе сто тысяч объявлений. Их под обещание устроить в Москве в вечернюю школу с разрешения родителей вывезли в Подмосковье. Днем они должны были работать в деревне Машково, а вечером учиться, но что-то не заладилось.

— Для нового общества нужно было искать новых людей. А главный смысл теории счастья — построить счастливое общество. Конечно, потом среди нас были и те, кто оговорил Юру и других наших. Показания этих недобросовестных легли в основу дела. Но некоторые из этих подростков после всего, что случилось, извинялись, писали письма, приезжали на суды. А слабохарактерные смотались, оговорили нас.

Сам лидер общины Юрий Давыдов провел в тюрьмах четыре года, сидел в Люберецком СИЗО, «Матросской тишине» и Бутырской тюрьме.
— Мне больно вспоминать эти подробности, но Юру мучили две недели. Он потом даже написал поэму «Бутырская баллада», я дам почитать. Четыре года он мыкался по разным тюрьмам, но они так боялись его выступлений на суде, а у него был большой ораторский талант, что не дали ему говорить и отправили в психушку.

К этому моменту внешне боевая Тамара начинает плакать, когда говорит о том, что Давыдов передал им из тюрьмы прощальную записку, где написал, что возможно дальше теорию счастья портосовцам придется разрабатывать уже без него. После четырех лет в тюрьмах, еще два года он провел в психиатрической лечебнице, куда попал с диагнозом «бред реформаторства и перестройки», «философическая интоксикация». В 2006-м вышел на свободу.
— Его там убили, полностью уничтожили иммунитет. Каждый, кто приложил к этому руку — ответит. Когда в стране такое отношение к гениям, а Юра был гением, то этой стране не выжить. Нашими судьбами распорядились шкурники, воры, тунеядцы, нелюди.

Интересно, что после того, как на них завели уголовное дело и начались суды, почти все ключевые члены общины на 11 лет попали в межгосударственный розыск, при этом Тамара спокойно ездила за границу и получала визы. Продолжала свободно курсировать между Россией и Украиной.

В 2009-м лидер спартанцев-портосовцев Юрий Давыдов умер от пневмонии. После 2014 года им стало еще сложнее, запрос на все советское сильно сократился. Тамара жалуется на падение экономики, стагнацию. Из домашних животных сегодня в «Спарте» только коровы, и тех еще недавно было тридцать, а сегодня осталось десять. Одну из них они кому-то продают прямо на моих глазах.
— А зачастую, чем вы занимались?
— Жили-были, ели-пили, пели, плакали, любили. Счастье строили, творили, для друзей друзьями были; по поэме написали, для кого легендой стали, на вопросы отвечали, по уму людей встречали, вы себе теперь ответьте, для чего вам жить на свете? Польза в чем и в чем растрата? За чей счет идет оплата? Есть ли будущего шанс? Кто ответит-то за вас?
— Вы часто рифмами говорите?
— Надо понимать, что мы непрерывно находимся в процессе творчества.

Еще спартанцы устраивают забеги на 100 км в сутки: каждый берет участок в 5 км, но жалуются, что местные бегать не хотят.
— Мы им много раз предлагали. Им интересно только пить и больше ничего, даже коров, кроме нас, почти никто не держит. Все работают на этом злосчастном спиртовом заводе, никаких интересов. И молоко наше не пьют, хотя оно экологически чистое.

У некоторых местных другое мнение. Те, кого я спросила, сказали, что принципиально ничего не покупают у портосовцев, потому что в коровниках антисанитария и молоко это пить нельзя.

На территории «Спарты» у каждого помещения есть свое имя. Туалет — Сталин, сараи — Пушкин и Есенин, трактор — Фидель и Шолохов, навес — Сковорода, дома — Ярославна и Терем, молочный «цех» — Сократ, подвал — Ярослав Мудрый, коровник — Ликург. И транспаранты с постоянным напоминанием о том, что нужно трудиться и думать о родине. К плотской любви здесь относятся прохладно, а потому женщины живут отдельно от мужчин. Но пары, говорит Тамара, в «Спарте» возникали, хоть это и мешает заниматься хозяйством, очень отвлекает.
— Когда люди сходятся, то сразу уходят с головой в семью, перестают думать о всеобщем счастье, родине и замыкаются на себе. Моя семья — это моя страна.

3

В 2013-м Тамара Костюк и ее соратницы по «Портосу» ходили на Майдан со знаменем Ленина. Ленин здесь и сегодня, его портреты висят в домах на территории «Спарты», тряпичное знамя Ленина она носит и в своей сумке.

Немного с тоской здесь вспоминают 90-е годы, когда их общество только становилось на ноги.
— То, что люди делали раньше, сейчас делать уже не хотят. Рабочих рук все меньше. К нам на осень-зиму часто приезжают люди из Сум, Купянска, Лозовой. Им нечем платить за свои дома, а у нас даже доярка получает двести долларов. Мы их кормим, даем жилье, обогреваем. Главное, соблюдать наши параметры.
— Какие?
— Трезвый вид, все вредные привычки оставить за территорией, расписка, что человек не болен клептоманией, и обещание возместить украденное в стократном размере. Если не подписывать такое, то управы на людей не найти. Тащат все. И обязательно ответить на 50 вопросов из откровенника и всегда писать себе план дел на день.
— Соблюдают?
— У нас каждый день проходит ежедневное вечернее планирование, сверяем результаты, корректируемся: награждаем, порицаем, поощряем, штрафуем.

С более умными, их называют людьми другого уровня, другой разговор. Тамара говорит, что от них требует написать стих на тему «Что сделать для счастья родины» и ответить уже не на 50, а на 1500 вопросов. Из таких потом могут вырасти «теоретики». Они могут даже войти в их парламент, состоящий из двух партий — универсалов и дженералов, заседания проводят по Skype (часть портосовцев живет в Москве).

Как мне объяснили, тот, кто растет по параметрам (талант и трудоспособность) набирает баллы и поднимается по иерархической лестнице.
— А вы правда паспорта отбираете?
— Все, кто соприкасается с имуществом, оставляют нам свои паспортные данные, иначе никак. А что делать с оригиналами, они там между собой договариваются.
— То есть врут, что забираете?
— Врут.

К вечеру на территории становится больше людей, советские песни звучат еще громче. Коров пригоняют с выпаса. Местные «практики» немногословны. В основном говорит Тамара.
— Вас не слишком мало? Семь человек на такую территорию…
— Нас ровно столько, чтобы вести хозяйство. Это взвешенная бизнес-модель.
— Любая коммуна тяготеет к массовости. А как вы будете привлекать новых людей?
— Мы заведем свой Youtube-канал, совсем скоро уже.
— А как будете продвигать?
— Это будут делать программисты. Но я читаю чаты в Telegram по развитию Youtube.

На столе лежит одна из книг, которые издают в «Портосе», больше похожа на самиздат советских времен, но с цветной обложкой. Внутри фотографии членов «общины счастья» во время забегов на сто километров, сравнительная статистика количества этнически русских среди общего населения России (за 13 лет стало в 2 раза больше азербайджанцев, а таджиков — в 3 раза больше). Несколько песен и стихи.

Тогда дебилов будет меньше явно,
Когда свободней станет головам,
Преступников же будет и подавно
Гораздо меньше. Очевидно вам?

При Сталине 67 мильонов
Забитых. Где же те, кто убивал?
Их тоже — миллионы — «вне закона».
Потомство дали. Вот вам и финал.

Забили 67 000 000, —
Всех умных (иль точней, почти что всех).
От мертвых — нет потомства, (все законно),
Лишь от тупых потомство (вот успех!).

Тупой рождает только лишь дебилов
Вот где настиг их бич — Природы Суд.
Судьба страны — дебилы и могилы, —
Статистика… Что возразите тут?

4

Здесь часто говорят о Руси, славянстве, необходимости восстанавливать нацию, бороться с алкоголизмом и наркоманией, повышать рождаемость «белых».
— Лучше бы было меньше черненьких, а больше беленьких. Беленьких всего 20% на земном шаре. Мы исчезаем.
— А что плохого в других этносах?
— Пожить-то хочется. Есть люди ведущие. Надо это помнить. Другие этносы должны приезжать умеренно, чтобы нам было где жить.
— Как вашей жизни угрожают представители других этносов и рас? Разве это не расизм, не шовинизм?
— Это славянизм и даже здоровый национализм. Мы за дружбу, но не хотим, чтобы нас заколошматили. Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит...
— Вы вроде бы за коммунизм, социализм, построение всеобщего счастья, прославляете Ленина, а риторика у вас правая.
— Что такое правая?
— Ну, как у партии «Свобода».
— Нет, мы центристы.

Из 14 человек, которых арестовали в декабре 2000 года, до июня 2019 в «Спарте» осталось только четверо. Остальные завели свои семьи и дистанцировались от коммуны. Те, кто остался, продолжают разрабатывать теорию всеобщего счастья.
— Мы много думаем над тем, как устроена жизнь. Собираемся на мозговые штурмы, думаем, как спасать человечество, улучшать экологию, поднимать сельское хозяйство, делать нацию здоровой, как нам меняться, потому что сейчас мы находимся на распутье.
— Не думаете, что застряли в прошлом?
— Нет, мы наоборот движемся в будущее.

В скором времени портосовцы планируют закрепиться в еще одном городе — Одессе. В политику идти не хотят, а строить новое общество планируют на «своем» уровне. Раз в несколько месяцев выпускают свою бумажную газету «Теория счастья». В последнем номере, например, предлагают посетить «мозговой штурм» в декабре.

Под единственным в поселке магазином местные жители празднуют Троицу. Пьют водку, нарезают колбасу. Спартанцев считают странными, на их мозговой штурм идти не собираются.
— Пусть сначала у себя на территории уберутся, а потом уже спасают родину. Коровье говно по всему поселку из-за них разбросано.
— А вы счастливы в Караване?
— Абсолютно. Работа есть, зарплату платят, что еще нужно?