Прокуратура называет Владислава Мангера заказчиком нападения на Гандзюк, а тот обвиняет главу областной СБУ. Мы попросили Мангера объяснить свою позицию

На херсонскую активистку и чиновницу Катерину Гандзюк напали 31 июля 2018 года: ветеран добровольческого батальона Никита Грабчук вылил на нее литр серной кислоты. Гандзюк резко критиковала местных политиков и руководителей области; нападение на нее пришлось на громкий скандал вокруг незаконной вырубки леса в Алешковском (Цурюпинском) районе. Катерина получила химические ожоги, перенесла несколько операций и скончалась 4 ноября. Суд уже вынес приговоры организатору убийства, исполнителю и двум соучастникам. А 11 февраля 2019 года тогдашний генеральный прокурор Юрий Луценко зачитал подозрение Владиславу Мангеру — главе Херсонского областного совета. Мангера подозревают в том, что он заказал убийство через Алексея Левина, помощника одного из депутатов облсовета. Владислав Мангер эти обвинения отрицает и выдвигает свою версию: нападение заказал руководитель местной СБУ, чтобы дискредитировать местное МВД (вот два его больших интервью). Главный редактор theБабеля Глеб Гусев попросил Владислава Мангера объяснить логику его версии.

Опишите, пожалуйста, что сейчас происходит в процессе по делу Катерины Гандзюк.

Насколько я знаю, в июле [следствие] приостановило расследование по [Владиславу] Мангеру. Дела Мангера и [предполагаемого посредника Алексея] Левина объединили в одно и вывели в отдельное производство. И [его] приостановили до того момента, как [следователи] найдут Левина. Мои адвокаты подали несколько исков, потребовали, чтобы Мангера вывели в отдельное производство и продолжали расследование.

Бывший генеральный прокурор Юрий Луценко на схеме показывал, как связаны предполагаемые заказчики, посредники и исполнители. Там есть стрелочка от вас к Левину. Юрий Луценко пояснил нам, что эта стрелочка обоснована показаниями свидетелей. Вы не могли бы описать, как вы связаны с Левиным?

К сожалению, не имею возможности сказать [Юрию Луценко] в глаза, что он — мерзкий лжец. Это мое личное мнение, я готов отстаивать его в судах. Он мог бы и себя [на эту схему] нарисовать. [В медиа] я прочитал, что его сын крышевал лесхозы и вырубку лесов по всей Украине.

Что касается моих отношений с [Алексеем] Левиным. Познакомились мы два года назад. Левин до сих пор является помощником депутата областного совета Николая Ставицкого. Ставицкий и Левин занимались волонтерской работой, покупали автобусы, питание, форму [для военнослужащих]. Они не раз приходили ко мне, я сам давал им деньги. Николай [Ставицкий] — активный депутат. Посмотрите на его соцсети — и вы увидите, что этот человек не сидит на месте. Левин помогал ему, и [поэтому] я с ним общался, и не больше.

Вы обвинили в убийстве Катерины Гандзюк генерала СБУ Данилу Доценко и сказали, что так хотел дискредитировать местное МВД. Объясните, пожалуйста, логику. Кого конкретно он хотел дискредитировать? И как эту задачу могло выполнить нападение на Гандзюк?

Господин Доценко в свое время был главой СБУ в Херсонской области. Как только он возглавил СБУ, тут появилась группировка кавказцев. Они ездили по городу с оружием, не единожды их задерживали — и по звонку Доценко отпускали. Потом я получил информацию, что эта группировка угрожает мне физическим устранением. Я сразу обратился к главе [Херсонской областной] администрации [Андрею] Гордееву. Гордеев пригласил к себе Доценко и начальника МВД области [Артура Мерикова]. Мы встретились вчетвером в кабинете. Я задал прямой вопрос господину Доценко. Он мне сказал дословно: «Влад, вони не по тебе приїхали, вони приїхали з зовсім інших питань». Так вот, этими «іншими питаннями» были рейдерство, рэкет и крышевание структур, которые занимались вырубкой леса.

Сама Катерина [Гандзюк, по словам ее отца,] заявляла следующее. Всем фигурантам [дела], которые нападали на нее, [она помогала]. Торбину она помогала финансово, Васяновичу [помогала собрать деньги на протез] — по звонку господина Доценко. Все эти ребята находились в орбите Доценко, они без СБУ в туалет не ходили. Если бы [Доценко был ни при чем и] они узнали, что нужно нападать на Катерину, — они доложили бы Доценко.

Полиция в течение месяца их задержала. Тут же поднялся гвалт, что дело нужно передать СБУ. СБУ забирает дело, этих ребят не дают даже нормально допросить, вывозят в Киев и прячут.

Это произошло потому, что полиция сначала взяла постороннего человека.

Давайте честно, этот человек не был посторонним. Он занимался квартирными кражами. И просто оказался в том квадрате [случайно]. Наверное, хотел какую-то квартиру бомбануть. Когда его задержали, он молчал. И только когда он понял, что его задержали не за то [что он думал] — тогда начал говорить. Это совпадение.

Эти [нападавшие] все были из орбиты Доценко. Он их контролировал. Он их спрятал. Находясь под стражей, они умудряются выписаться [из Херсона] и прописаться в Днепропетровскую область, там быстро проходят суды, и им дают [сроки] 4—6 лет. Единственным человеком, который подал апелляцию на их маленькие сроки, был я.

По вашей логике получается так: Катерина работала на местную СБУ, нападавшие работали на местную СБУ, и местная же СБУ ее заказала, чтобы дискредитировать МВД. В чем логика? Это очень похоже на теорию заговора.

Можете как угодно это называть. У меня другой вопрос. Почему нормально не допрошен водитель? Водитель Катерины достал пятилитровую баклажку воды и поливал ее, пока баклажка не кончилась. По своей необразованности. Из всей этой компании [заказчиков и исполнителей] никто не ожидал таких катастрофических последствий [нападения].

Вы несколько раз говорили, что пытались остановить вырубку леса в области. Можете описать, как вы это делали?

Когда я возглавил областной совет [в 2015 году], то лично предложил запретить вырубку леса — любую, [даже] санитарную. Областной совет принял решение [это сделать]. Знаете, кто поломал это решение? Цурюпинский лесхоз подал на нас в суд, мы полгода судились.

После этого на нас вышли ученые из Института леса и предупредили, что через полгода начнутся песчаные бури. Мы создали рабочую группу, раз в неделю проводили совещания, приглашали прокуроров, полицию. Не было только СБУ — один раз пришли, больше не появлялись. Полиция говорила: «Мы останавливаем вырубщиков, но можем только выписать административный штраф, приходится их отпускать». Появилась идея — давайте сделаем ландшафтный парк, и тогда за вырубку будет уголовная ответственность. Полиция сможет задержать человека, конфисковать машину, средства вырубки. Знаете, кто был противником? Опять лесхоз не подписал документы.

При всем уважении к покойной, я не видел ее активной позиции в борьбе против вырубки.

Вы встречались с отцом Катерины Гандзюк? Возможно, предлагали ему встретиться, чтобы поговорить об этом деле?

Я его видел только в судах, мы не здороваемся и не общаемся. Меня удивляют люди, которые его сопровождают. Он выступал с определенными обвинениями. Я не хочу его обсуждать, это будет некорректно. Я его не знаю и не искал с ним встречи. У человека чудовищное горе. О чем говорить?