«Сергей Левочкин четыре года прожил между кабинетами главы Администрации президента и президента». Интервью руководителя «Оппозиционного блока» Бориса Колесникова

Борис Колесников был народным депутатом от «Партии регионов», вице-премьер-министром инфраструктуры, руководил предвыборным штабом Виктора Януковича во время президентской кампании 2010 года. В 2014-м Колесников стал одним из руководителей «Оппозиционного блока» (ОБ), созданного на основе «Партии регионов». Спустя четыре года в партии случился раскол: ее руководство не смогло выдвинуть единого кандидата на президентские выборы 2019-го. Часть ОБ, в том числе бывший глава Администрации президента Януковича Сергей Левочкин, поддержала Юрия Бойко. Колесников и группа, ориентированная на бизнесмена Рината Ахметова, лоббировали кандидатуру Александра Вилкула. Оба кандидата в прошлом работали в правительстве Николая Азарова. В итоге кандидатом от ОБ стал Вилкул, а Бойко зарегистрировался как самовыдвиженец и подписал соглашение об объединении с лидером партии «За життя» Вадимом Рабиновичем. В этой партии также состоит Виктор Медведчук, о котором Колесников говорить не хочет. За это Бойко и Левочкина исключили из парламентской фракции ОБ. О том, что было после, об отношениях Левочкина с нынешней властью и шансах Вилкула на выборах Колесников рассказал в интервью theБабелю.

Вы были главой так называемого «Оппозиционного правительства» и сопредседателем «Оппозиционного блока». В каком статусе вы сейчас?

Я — глава «Оппозиционного правительства». После ухода Юрия Бойко в «ЗаЖОП», как метко назвали журналисты [речь о партии «Оппозиционная платформа — За життя»], мы провели заседание фракции «Оппозиционного блока» и исключили Бойко за предательство интересов избирателей и потом, на съезде ОБ, освободили его от всех высокопоставленных должностей.

Во время съезда 15 декабря мы внесли изменения, заменили устав партии, отдали на регистрацию. Наши бывшие однопартийцы заблокировали все, сейчас это находится в судах, но правда на нашей стороне. Они всячески блокируют даже проведение съезда, пытаясь говорить, что мы сотрудничаем с властью.

[Повышая голос] Порошенко — это вообще их продукт! Продукт сговора [Дмитрия] Фирташа, [Сергея] Левочкина, Юрия Бойко в 2014 году в Вене. Если бы это выяснилось не в судах через два года, то могу сказать, что никакого «Оппозиционного блока» не было бы вообще. Мы бы с ними не связывались.

Вы хотите сказать, что в 2014 году не знали о встрече ваших тогдашних соратников в Вене с Порошенко?

Ну а кто об этом знал, вы об этом знали?

Об этом писали австрийские СМИ.

Австрийские медиа могут написать что угодно.

Ну и как же вы тогда о ней узнали?

Историческая фраза Фирташа на суде о том, что они получили все, что хотели: Порошенко стал президентом, а Кличко – мэром. Эта фраза, по сути дела, похоронила «Оппозиционный блок». То есть действующая власть — их прямой продукт, сделанный при их участии.

Но Фирташ сказал эту фразу почти четыре года назад, почему вы продолжали оставаться вместе?

Я неоднократно предлагал расходиться.

Что мешало?

Относительно миролюбивая позиция наших депутатов, я не хочу кого-то называть.

Почему вы отказались от первого номера в списке «Оппоблока» в 2014-м?

Потому что они не взяли троих наших человек: Александра Ефремова, Елену Бондаренко, Николая Левченко.

Вам не кажется, что сейчас Ефремова все бросили?

Послушайте, я внес за него первый залог, мы предлагали второй любой залог, но они в прямом смысле этого слова «нарисовали» ему дело, по которому залоги умышленно не принимают.

Владимир Ландик дал абсолютно ложные показания, и бесполезно эту стену пробивать. Никто Ефремова не бросил и бросать не собирается. Он не мог участвовать в создании этих так называемых республик, и зачем его держат в тюрьме — вообще необъяснимо. Если его сейчас выпустят, надо посадить десятки прокуроров, следователей и судей.

Левочкин в ноябре 2018 года в блоге написал, что группа «донецких» представителей ОБ пытается по-рейдерски захватить политический труп.

Левочкин сам по себе является политическим трупом, неродившимся политиком. Он — это чистая номенклатура, и я говорил об этом не сегодня, а десять лет назад. Человек, который не платит ни копейки налогов, ездит на бронированном Мерседесе с десятью охранниками, он не может задекларировать запасное колесо от Жигулей.

Это не тот персонаж, которому стоит уделять время в нашем интервью. А что касается работы на Порошенко, то со всей ответственностью могу сказать, что Левочкин четыре года прожил на Банковой, и об этом знают все. Между кабинетами главы Администрации президента и президента. Поэтому обвинять нас в сотрудничестве — глупо.

Есть ли шанс, что на следующих парламентских выборах вы вновь объединитесь с Бойко и Левочкиным?

Это невероятно, из области фантастики.

Вы принимаете участие в президентской кампании Александра Вилкула? Если да, в каком качестве?

Разумеется, в качестве доверенного лица. Что касается штаба, то у нас коллективное руководство, более современная модель горизонтальных связей. У нас есть люди, отвечающие за мультимедиа, а есть — исключительно за организацию.

Почему идея молодого кандидата от промышленности, вроде мэра Мариуполя или Запорожья, не прошла?

А у нас что, не молодой кандидат от промышленности? У нас масса достойных людей среди руководителей предприятий. Александр Вилкул — редкое сочетание. Он управлял большими производственными процессами, прошел все этапы, несмотря на возраст. Выиграем ли мы в этот раз — вопрос риторический. Но к осени мы будем намного консолидированнее и сильнее.

Вы потеряли пять миллионов голосов на оккупированных территориях.

Почему это мы? Это Украина потеряла. Мы во Львовской области набирали до 10%. Я уже не говорю, что мы, как минимум, играли «вничью» в таких областях, как Житомирская и Кировоградская. Так что все потеряли. Но правда в том, что на неподконтрольных Украине территориях избирателей действительно больше.

Каким образом будете компенсировать голоса?

Чего ждут люди, и что мы должны выполнить? Должны добиться мира ценой взаимовыгодных соглашений, а не ценой капитуляции, как предлагает Бойко и вся эта провластная компания. Есть «Минск-2» и детали, которые каждой стороной трактуются по-разному, но этот документ можно выполнить, причем в 2019 году, поставить точку и идти вперед.

С кем вы будете объединяться после выборов?

Мы хотели бы максимум сторонников найти, потому что у нас прозрачные цели — мир и развитие.

С кем конкретно?

С вами будут разговаривать только тогда, когда есть мощный электоральный запас, а так о чем разговаривать. Особенно сейчас, когда еще непонятно, кто будет в парламенте.

На вашем электоральном поле несколько игроков — тот же Бойко, Евгений Мураев [кандидат в президенты и лидер партии «Наши»].

Вообще на поле много игроков — 44 человека хотят стать президентом. Но это не тот случай, когда конкуренция порождает качество. Стране нужны прагматики, которые отбросят эти средневековые пещерные вопли «мова, віра». Да, армия должна быть сильной, а в нашем случае сверхсильной — тут спорить нечего. А остальное — пещерный подход.

Вы доверяете последней опубликованной социологии?

Я не доверяю ни одной украинской конторе. Потому что я знаю, как это делается. Мы сотрудничали и с TNS, и с GFK, и с другими фирмами.

Тем не менее, по данным социологов, Зеленский, Тимошенко и Порошенко — в первой тройке.

Если именно в такой последовательности, как вы назвали, — значит, украинский избиратель тотально не доверяет действиям власти.