Израильские специалисты исследовали состояние населения в травматических ситуациях. 20% — быстро ориентируются и начинают эффективно действовать. 10% — впадают в шок и панику. 70% — ждут, пока им скажут, что делать, и ищут нужную информацию. В критической ситуации поведение и организованность последних играют важную роль.
На критическую ситуацию в первую очередь реагируют наши эмоции. Эмоциональный импульс на шесть секунд опережает умственное включение. Дальше мы начинаем думать, а потом — что-то делать или, наоборот, делать, а потом думать. Наши эмоции, мысли и поведение взаимодействуют между собой попарно и влияют друг на друга. Поэтому в критических ситуациях люди часто действуют хаотично, например, бегут покупать еду, которая не защитит от угрозы для жизни.
Важно правильно оценивать свои возможности. Можно подготовить документы и необходимые вещи, можно договориться с близкими о месте встречи на случай отключения связи, можно заправить автомобиль. Все это не гарантирует безопасность — например, если начнется бомбежка, вы вряд ли воспользуетесь машиной. Нужно принять, что вы не контролируете ситуацию, но контролируете себя в ситуации.
Как справляться с тревожностью — жить по привычному режиму дня, который человек в силах контролировать. Это теория Виктора Франкла — в условиях неопределенности делать, что можешь и не думать о худшем сценарии. Сам Франкл чудом избежал смерти в немецком концлагере, когда казалось, шансов выжить не осталось. Человек может адаптироваться к любым условиям, но только когда примет реальность ситуации.
Главная ошибка — не признавать страх возможного вторжения или войны. Неправильно говорить: это выдумка, ничего такого не случится.
Власть должна признать, что люди имеют право на тревогу. Взрослая позиция — обозначить ситуацию и объяснить, что конкретно и кто с этим сейчас делает. Должна быть понятная связка — существующий кризис, действия по его разрешению и надежда на будущее. Надежда должна быть четко связана с действиями сегодняшнего дня.
В Израиле многие критические ситуации комментируют не члены правительства или президент, а профильный специалист. Уровень доверия к таким людям во время кризиса выше. Это правильная практика.
Общаясь с детьми, не отрицайте опасность — ребенок тоже имеет право на тревогу. «Ты не должен бояться» — фраза, которую вы не должны говорить. Не делайте вид, что ничего не происходит — это усугубляет страх. Говорите об опасности, войне, смерти, но без подробностей и простым языком.
Защищайте детей не столько от реальной опасности, сколько от того, что им кажется реальным, и будьте готовы к сложным вопросам. Например: «Если начнется война и мама умрет, ты возьмешь меня с собой?» Неправильный ответ: «Прекрати! Такого не случится!» Правильный: «Да, я тебя заберу, но будем надеяться, что этого не случится, потому что военные нас защищают». Постоянно напоминайте ребенку, что о его защите думает много людей и им можно доверять.
С подростками нужно общаться, как с людьми, которые могут поддержать и помочь. Дайте им понять, что их ресурсы важны и полезны. Пусть складывают документы, собирают вещи и чувствуют, что они тоже влияют на ситуацию.
«Бабель» не заражает вас тревожностью и надеется на взаимность.